С Жанной мы учились на одном курсе. C самого начала наши отношения можно было охарактеризовать, как смесь "Санта Барбары" и "Маппет Шоу". На учебу наши однокашники приходили, как на очередной сеанс сериала "Детективное агентство "Лунный свет"". Мы с Жанной постоянно устраивали то разборки, то перемирия, то на пару трепали нервы нашим несчастным преподавателям. Но начну по порядку.
Познакомились мы на второй день совместного пребывания в альма-матер, потому что первый день я не помню из-за устроенной попойки по поводу знакомства с группой и начала студенческой жизни. Итак, сижу я на паре и пытаюсь прояснить вчерашние события в мельчайших деталях и заодно рассматриваю, кого мне еще Бог послал на ближайшие пять лет совместной жизни в качестве братьев по оружию, и, стоп, вижу – Её!
Невысокая, черноволосая, не худенькая, но и не полненькая. В общем, средняя девица средних параметров. Кого-то она мне напоминала, но кого, я почему-то не сразу вспомнил. В принципе, я тоже далеко не Ален Делон, но не беда, главное действовать быстро, пока все подарки не разобрали. На первой же перемене я подошел к ней и спросил:
- Девушка, вам никто не говорил, что вы похожи на Наташу Королёву?
- Нет, никто, – ответила Она, кокетливо улыбаясь.
- Вы знаете, вот если Наташу Королёву немного придавить сверху железобетонной плитой, то сходство – поразительное.
После такого диалога и начались наши отношения, едва не стоившие мне, в конечном счете, заветного диплома российского инженера.
Жанна приехала в наш город на учебу, из одного из райцентров Кабардино-Балкарии. Не в обиду будет сказано представительницам и представителям прекрасного женского пола, но в политехе бабам делать нечего. Эта же, вместо того, чтобы благополучно выйти замуж в какой-нибудь горный аул и благополучно родить штук 15 маленьких джигитиков, своими кариесными зубками вцпилась в сопромат и начерталку, словно собиралась это все рассказывать всю жизнь своему мужу-чабану и его отаре круторогих баранов. Ну короче говоря, все 5 лет совместных мУчений, она выезжала, благодаря шпаргалгалкам, кокетливым улыбочкам преподам послебальзаковского возраста, и кое-где я помогал. Так как наши отношения, как упоминалось выше, были чересчур веселые, я еще немного их опишу, перед апогеем сюжета.
Жанна на самом деле оказалась, мягко говоря, карьеристкой. Её больше всего на свете интересовали положительные оценки по экзам, лабам и прочим элементам преподской инквизиции, а меня препы называли "разгильдяем", только с другими буквами посередине. Науки, чей гранит заставляли грызть эти человекоподобные извращенцы мне давались нетрудно, формулы я помнил почти все, задачи решал, как семечки, но одно не мог понять на кой хрен эти отчеты, рефераты, курсовые, коллоквиумы, рейтинги и прочие языко- и руко- вредительские элементы с маранием кучи бумаги, если я все мог прекрасно объяснить своими словами. Устно. В пивной за углом, например.
Короче, ни шатко, ни валко, мы подошли к самому завершающему этапу самых светлых лет нашей молодости. К тому времени у нас с Жанной отношения были, как у кошки с собакой. Мы за это время несколько раз пытались начать встречаться, и каждый раз расставались врагами, через пару недель бойкотов снова мирились. Жанна мне нравилась, но у нас были диаметрально противоположные характеры. Мне нужна была романтика, чувства, красота отношений – гармония одним словом, а ей не терпелось выскочить замуж за какого-нибудь пентюха с богатенькими и влиятельными родителями. И целью закончить политех, была лишь корочка о высшем образовании, которую можно было приложить к приданому. Поэтому самые лучшие и нежные отношения у нас складывались лишь к наступлению любимых сессий.
Итак, как я уже сказал, закончилась наша учеба и потихоньку настал тот самый желанный и долгожданный апокалипсец – день, когда отборная группа гестаповцев, именуемая ГЭКом, проверяет все то, чем последние пять лет затрахивала тебе мозги. Защита диплома, одним словом. Утро началось веселым и погожим июньским деньком. Деньком, когда хочется молочка лишь с булочкой, да на травку с дурочкой…
Но все эти прелести молодости отпадали на десятый план, потому, что сегодня предзащита дипломного проекта, потому, что я уже дня 4, как не спал (за написание вышеуказанного научного опуса я взялся всего неделю назад), и, наконец, потому, что диплом у меня был не то, чтоб отрецензирован, он еще не был до конца расписан и расчерчен.
Предзащита прошла довольно успешно для меня. Мотивировав, тем, что сам проект я в спешке забыл дома, но он у меня готов, как огурчик и блестит, как у кота яйца, я показал комиссии черновик моей проектной разработки (знали бы они, что это был сам проект), и легко отстрелялся по теоретической части, а также поразил комиссию миллионами процентами экономической выгоды от моей разработки.
Жанна догнала меня на выходе из аудитории.
- Мне нужно с тобой поговорить, – торопливо произнесла она.
- Я тебя вниматочно слушаю.
- Мне срочно нужна твоя помощь. Завтра защита, а у меня проблемы с расчетной частью, – сказала она, беря меня за локоть и прижимаясь грудью к предплечью.
Зная этот жест не в первый раз, я знал, что она сейчас опять начнет стелиться, а когда я ей все сделаю, даже спасибо не скажет.
- Знаешь, Жанна я с удовольствием, тебе помогу, но сейчас мне надо отнести диплом в переплет, потом сдать его на рецензию, потом добить чертежи, короче, давай завтра.
- Ты что? Завтра же защита. Я не успею! – при этом она еще сильнее прижалась ко мне.
Так, что я предплечьем вдавливал её грудь уже во внутрь, а кисть оказалась прямо у нее между ног. " Ни фига себе, поворот событий", - подумал я, – " если она так ко мне жмется, значит, её дело пахнет керосином".
- Ладно, – говорю я, – придумаем что-нибудь. Но предупреждаю, в последний раз выручаю. У меня от тебя уже каловых камней килограмма 2 скопилась в организме и геморрой, размером с кулак. Я помогаю тебе делать расчет, а ты – чертишь мне чертеж. Согласна?
Ей некуда было деваться, она согласилась. Честно говоря, в такие моменты, её можно было головой в унитаз окунать и никакого сопротивления с её стороны не было бы.
Я дождался пока мой черновик переплетут, затем отвез это страдание какому-то научному сотруднику на рецензию, затем поехал в общагу к Жанне, зачем-то прикупив по дороге бутылочку шампанского.
Прием, который устроила мне Жанна, был сродни встречанию очень любящей жены очень любимого мужа. Обняла, приласкала, даже ботинки помогла снять. Мы посидели, попили чаю с печеньями, поболтали на непринужденные темы. Жанна все время намекала, на то, что пора заняться главной целью моего визита – расчетной частью ейного проекта. Но я разморенный жарой и чаем, больше хотел принять горизонтальную позу, и обнявшись с мяконькой пуховой подушечкой давануть храпака часиков на 40.
Жанна носилась вокруг меня на цыпочках, то и дело задевая мои эрогенные части тела своим организмом. За пять лет нашего общения, я так привык к подобным закидонам с её стороны, что даже не пытался отреагировать на это кокетство. Я знал, что она в очередной раз раздраконит мое измученное гормонами естество, и в самый нужный момент исчезнет, словно летучий голландец, оставив меня один-на-один с повышенным уровнем тестостерона в крови.
Все шло по разученному сценарию. Жанна становилась мне все ближе и доступней, даже уже не обращала внимания на расстегнутую верхнюю пуговицу своего халатика и даже не поправляла его полы, когда они оголяли ее еще не загорелые ножки. Она уговаривала меня поскорее рассчитать её проект, а мне было лень и хотелось спать. Я совершенно по-хамски улегся в одежде на её кровать, подмял подушку себе под грудь и, скрестив руки на подбородке, лежал, тупо уставившись затылком в потолок. И вот уже когда Жанна, устроившись на моей заднице, совмещала массаж спины с уговорами, я сквозь полудрему услышал, как в комнату ввалилась с грохотом Жаннина соседка и заверещала:
- Как вы можете заниматься развратом, в тот момент, когда я защитилась?
- Как умеем, так и можем – парировал я, в момент очнувшись, – давай-ка обнимемся, я тебя поздравлю и нужно помянуть душу усопшей в тебе студентки и выпьем за новорожденного в тебе инженера.
Ирка – сожительница, или сокамерница – сокомнатница Жанны, была родом со Ставрополя, очень общительная, приятная, жизнерадостная девчушка. Я был знаком с ней благодаря Жанне, очень часто и много проводил с ней времени в приятных беседах и даже был бы очень рад завести с ней более серьезные отношения, если бы не один недостаток – у нее был парень, которого она любила. Поэтому она была просто моей боевой подругой и собутыльницей.
Пообнимавшись с Иркой и отметив ее удачную защиту традиционной смесью водки и "девяткой" Балтики, мы выпроводили Ирку на пятичасовую электричку на Ставрополь, а сами догнавшись принесенным мной шампанским, принялись делать друг другу дипломы. До сих пор не могу понять, как меня полуобморочного после такого убийственного коктейля угораздило разобраться в ошибках Жанниного расчета, а также посчитать его так, что все теоретические кривульки сравнялись с экспериментальными, ума не приложу. Но потом меня стало клонить ко сну, и, чтобы не уснуть, я начал похаживать по комнате взад-вперед, а в это время, Жанна, склонившись над сборочным чертежом моего проекта в позе пьющего оленя, чего-то, чертыхаясь про себя, рисовала что-то своим карандашиком. Она была увлечена своим делом и не замечала, как я рисую круги по ее комнате, как сквознячок из распахнутого окошка колышет рюшечки на её халатике, как они игриво колышутся вправо-влево, вверх- вниз. Захмелевшая дева, застывшая над чертежом – шедевр – женщина с веслом отдыхает. Я потихоньку перестал метаться, как тигр в клетке, остановился сзади Жанны и стал любоваться представленной моим очам скульптурной композицией. Особенно удались ваятелю данной живописи вторые 90 девы с чертежом. Я, недолго любовался этим натюрмортом, подошел сзади к Жанне и прижался к её задику, и обнял руками её бедра. Какое это добро было упругое, зачем я раньше терялся?
- Ты удобно пристроился? – спросила Жанна, – а ну-ка убрал руки и марш два шага назад! – попыталась скомандовать она.
Но не тут то было. Что ко мне в руки попадало, то я уже никогда не выпускал. Да и она вопить начала скорее для проформы. А я тем временем руки убрал. Но под халатик. Я сначала потрогал её киску через трусики, а затем, тут же их снял и пока одной рукой расстегивал ширинку на своих джинсах, другой уже ласкал её клитор. Освободив своего маленького друга, я тут же направил его в Жанну. Жанна, почувствовав, что её уже не только используют, но и имеют, попыталась отстраниться и повозникать на тему моего аморального поведения, но немного повыпендривавшись, расслабились, и начала получать удовольствие, подмахивая мне в такт и сладко постанывая. Постепенно мы забыли обо всем, для нас не существовало ничего, кроме нас. Жанна распласталась над столом и уже только стонала. А я, стоя сзади нее, продолжал доставлять удовольствие нам обоим методом поступательного движения. Вдруг Жанна сказала:
- Погоди-ка.
Я отстранился от неё, а она выпрямилась, повернулась ко мне лицом, скинула с себя скомканный халатик и, присев на стол и раздвинув ножки, умоляюще произнесла:
- Иди ко мне.
Меня уговаривать не надо, особенно девушке. Я снова начал погружаться в её тепленькое и мокренькое лоно, а заодно руками мять небольшие, но спелые грудки. Она несколько раз пыталась меня поцеловать в припадке нежности, но я, наслышавшись от общаговских пацанов о Жанниной любви брать на клык, брезгливо отворачивался. А между тем мы приближались к неотвратимому экстазу. Стоны становились все громче, объятия жарче, конвульсии ближе. Вот уже волна оргазма топит в своей пучине Жанну и начинает нахлынывать на меня, как в голове проносится цепочка мыслей: сейчас кончу – в неё – а вдруг залетит – придется жениться – НИ ЗА ЧТО!!! – БАНЗАЙ. С этим криком я резко дернул назад и в сторону. Струя спермы, пролетев по инерции, а затем по параболе, с хлюпающим чмаканьем опустилась на актовый стол.
Немного постояв обнявшись, мы начали приводить себя в порядок. Из соседних комнат доносился сигаретный дым. Видать там слышали нас с точностью, до мелочей. Я взглянул на стол и изобразил собой немую сцену гоголевского ревизора. Сборочный чертеж моего дипломного проекта! Ощущение такое, что он побывал именно в том месте, коим сидела на нем Жанна, но украшением моей разработки, стала спецификация чертежа, украшенная крупными каплями моей многовыстраданной спермы.