И вот, они, наконец, имеют свой дом. Его дали им в маленькой деревне, куда, спасая свои жизни, они приехали из Чечни, как беженцы. Алеша был другом Саши, а Любовь Дмитриевна с которой он сейчас живет вместе, была старшей сестрой его друга. Во время боев, Сашу убила шальная пуля, а его осиротевший друг, стал ей вместо сына. За те несколько дней, что они прожили в этом доме, они, как могли, обустроили его, но у них была только одна на двоих кровать, на которой они спали.

Сначала Алеша, ужасно стеснялся Любовь Дмитриевны, потому что она молодая двадцатидевятилетняя женщина, а он восемнадцатилетний мальчик, почти взрослый парень. Ложась спать, он застенчиво прижимался к стене, но сон сводил их вместе и он часто просыпался у нее под горячим мягким боком или, даже в обнимку с ней. Он проснулся, внезапно. Ему снова снилось, что он прячется от озверевших чеченцев, (это было в действительности), и чеченец, заглянув в его убежище, увидев его, гортанно крикнул своим: "Здесь никого нет". Он проснулся и обнаружил, что лежит, крепко обнимая тетю Любу, утопив лицо между ее теплых грудей. Они, оказывается очень упругие и нежные. От кожи пахло так пьяняще, что его член возбужденно распрямился.

Алексей замер, со смущением чувствуя, что он упирается во что-то очень податливо-нежное. Тетя Люба прерывисто вздохнула, отчего ее грудь словно бы погладила его по щекам и пошевелилась и его головка стала тонуть во что-то очень горячее и влажное. Внезапно он почувствовал, что вокруг члена туго сжимается влажная плоть. О, боже! Значит, он попал членом внутрь ее. А тетя Люба крепче прижала к нему бедра, и ее влагалище глубоко всосало ствол до конца. К его лобку прижались распахнутые половые губы женщины.

По ее прерывающемуся, частому дыханию, он понял, что она также не спит. А это, происходит между ними потому, что она тоже хочет его. Хочет, его как мужчину. Значит, между ними это будет и дальше. Его член, словно окостенел и утратил чувствительность. Он лежал, прижимаясь лицом к ее груди и, не знал, что с ним делать. Он стеснялся явно любить ее, хотя ощущал страстные содрогания, конвульсивно сжимающегося на члене влагалища. Тетя Люба, глубоко вздохнула и ее бедра размеренно задвигались. Сначала медленно и неуверенно, затем все быстрей и быстрей. Задохнувшись в горячей плоти ее нежной груди, он приподнял и чуть повернул голову. Его губ коснулся, твердый сосок ее груди. Она не убирала его. И тогда, решившись, он взял его в рот и, почувствовав, что ей приятно это, ритмично двигая бедрами, стал сосать ее.

- Ааах! - Вырвался у нее сладостный стон и, тогда окончательно убедившись, что она сама хочет этого, он начал по-настоящему любить ее, стараясь как можно глубже войти в ее влажно чмокающую щель.
Ее горячая ладонь легла на его бедро и крепко сжала, показывая, что ей приятно, очень хорошо с ним.
Наконец, через час, когда она изошла стонами, неистово кончая раз за разом, он сдавленно замычал, судорожно выталкивая в нее потоки льющегося семени. Мягко отстранившись от него, она встала и в лунном свете показалась ее красивая женственная фигура. Позвякав кружкой в чугуне, она набрала теплой воды и присев над помойным ведром, тщательно подмылась. Вернувшись к нему, она бережно взяла его в руку член и осторожно обтерла прохладным от воды полотенцем.

- Спи, мой любимый мальчик, тебе нужно хорошо отдохнуть, - нежно прошептала она, поцеловав его в щеку.
Чувствуя легкость во всем теле, он снова прижался носом к ее груди и, взяв в рот сосок, мгновенно заснул.
Прижимаясь к нему, она улыбалась в темноте и, ласково поглаживая его бедро, тихо шептала: - "Спи мой мальчик родной, теперь тебе нужно быть очень сильным, чтобы потом много и часто меня любить. Ты стал моим любимым мужем и, нам с тобой, уже никто и никогда не помешает, долго и счастливо жить".
Вскоре, как положено семейной женщине, она исправно родила для него ребенка, которого назвала именем своего погибшего сына, Саши.

20 мая 2003 г.