Я довольно не решительный человек и во многом из-за этого я смог познать женщину только когда мне исполнилось 32 года. «Это» произошло после свадьбы так, как я не мог её склонить к этому раньше, наверное, из-за своей не решительности (кстати, ей было 27). Вскоре у нас родилась дочь, мы её назвали Катя, а через год сын - Игорь.
Наши отношения были очень «скромными» опять же из-за моей боязни предложить более оригинальные способы удовлетворения наших сексуальных потребностей. К сорока годам у ней начался климакс, и она стала избегать со мной интимной близости. Любовницу завести мне не позволял мой возраст и финансовое положение, а потребность в сексе наоборот возросла, наверное, потому, что до этого им мало занимался.
И как я уже говорил, у меня есть дочь, и к тому моменту, когда я перестал заниматься сексом со своей женой, ей исполнилось 15 лет. Она пошла в меня и была замкнутая и не общительная. Постепенно я стал к ней приглядываться не как отец, а как мужчина, и чем меньше я бывал с женой, тем больше смотрел на Катьку. Я стал оценивать её как самец, которому нужно выполнять свою природную функцию - оплодотворить самку - дочь. Она часто ходила по квартире в одной ночнушке, из-под которой проглядывало девичье вымя с оттопыренными сосками, достаточно большое, что бы прокормить детёнышей. Кроме ночнушки на ней бывали обычно беленькие трусики, которые обтягивали её округлившуюся попку и пока ещё безволосую пуську. Её бёдра были достаточно худощавы, но уже могли протолкнуть опарыша через междупопье...
И вот однажды так получилось, что мы с ней остались в квартире вдвоём. Жена уехала в командировку, а сын остался ночевать у приятеля. Был уже поздний вечер, мы сидели и смотрели какой-то дурацкий фильм. И когда на экране начали показывать постельную сцену (бородатый крестьянин, задравши подол, натрахивал сзади молоденькую свинарку), мой пенис тут же начал наливаться кровью и затвердел как ольховая дубина. Я переместил взгляд с экрана на свою дочь. Она смотрела большими глазами на развивающееся действие на экране. Я придвинулся к ней чуть ближе и, протянув правую руку к её талии, прижал к себе.
- Ты что папа? - недоумевающими глазами посмотрела она мне в лицо, в котором увидела похотливое желание.
Краем глаза она заметила вздыбленный бугор у меня между ног. Хотя она, в сущности, была ещё ребенком, но сразу поняла, в чем дело и нерешительно попыталась высвободиться из отцовских объятий. Но у неё не чего не вышло. А я её ёщё крепче прижал к себе, и левую руку положил на её правую грудь и сжал, ощущая упругость её молочной железы.
- Пусти меня! - уже более решительным голосом крикнула Катя и с ещё большей силой стала вырываться из моих объятий.
- Не дёргайся, - с этими словами я ударил её со всего размаху кулаком в живот, а затем по лицу.
- А-а-а, - вскрикнула Катенька.
Сначала согнувшись по полам от ударов в живот, а потом принявшая начальное положение от увесистого удара по лицу. Моя дочка не как не ожидала от меня такого поведения так, как у нас была порядочная семья, и битьё в качестве воспитания не когда не применялось. Она уставилась на меня выпученными от удивления глазищами и хлопая ими, как сова, ожидала дальнейшего развития событий.
- Понимаешь доченька, ты уже достаточно подросла и достигла детородного возраста, - проговорил я, всё ещё удерживая её одной рукой за талию, а другой похотливо поглаживая тугую сисичку через ткань.
Затем я резким движением снял с неё через голову ночную рубашку и её молоденькие грудки выпрыгнув, уставились на меня двумя испуганными сосками. Она ошарашенная моим поведением боялась даже пошевелиться, во избежании новых ударов и только повторяла:
- Папочка не - ет, не-е надо, прошу тебя, - в то время как я бессовестно лапал её тугие сиськи.
Затем схватив её за плечи повалил на диван, придавив тяжестью своего тела. Лежа на ней я чувствовал как её груди распластались под моим торсом, но самое главное я почувствовал как моя плоть скользнув по её бедру уперлась ей прямо в расщелину отделяемую только полоской детских трусишек. От этого я закряхтел от удовольствия и надавил туда ещё сильнее. Но мне этого было мало и я приподнялся над свей любимой дочуркой, правой рукой опираясь ей в грудную клетку, а левой стал высвобождать из спортивных штанов свой твёрдый пенис.. В то же самое время Катенька приподняла голову, что бы посмотреть, что я там делаю у неё между ног и сильно перепугалась, увидев здоровенный отцовский кукан с волосатыми яйцами, длиной 18,5 см, на конце которого стала виднеться пунцовая головка в диаметре не менее 6 см, и собрав всё свое мужество и силы с громким воплем она стала отчаянно вырываться из под меня. Тут я снова навалился всей тяжестью на девичье тело, извивающееся подо мной. Я обхватил своими ногами её ножки, а руками стал сдёргивать с её бёдер белые трусики. Дело шло плохо так, как она отчаянно брыкалась и своими ручками ухватилась за заветную полоску ткани не давая мне стащить их с неё. Но вскоре от такого тяни-толкая тонкая ткань не выдержала, треснув, разорвалась на несколько кусочков. После этой маленькой победы, я взял её дергающиеся руки и завел ей за голову, зафиксировав в таком положении своей правой рукой. Теперь она могла только визжать и извиваться подо мной как беспомощная гусеница, ещё сильнее распаляя моё желание овладеть телом нетронутой молоденькой самочки.
От похоти у меня началось неконтролируемое слюноотделение. Из моего рта побежала струйка вязкой жидкости на щёчку моей Катеньке и дальше на шею. Я впился в неё своими губами, сначала в её плотно сжатые губы, потом начал облизывать шею, всасываясь в её гортань.
- Перестань, пожалуйста папа перестань, - плачущим от отчаяния голосом произнесла Катюша.
- Перестань? Пе-ре-стань? - рычащим голосом прокричал я, - Да я тебя за такую дерзость в пуп выебаю.
И с бешеной силой я начал протискивать колено меду её сомкнутых ляжек, разводя их по обе стороны дивана.
Не смотря на её сопротивления, мне удалось расположиться у неё между дрыгающихся ножек. После чего я снова взял в ладонь свой толстый пенис и начал подводить его к половым губам дочери. У неё как и ожидалось ни какой смазки не выделилось, зато мой член источая запах семени, хлюпал от мужских выделений.
И всё же, не смотря на все усилия, моя одеревеневшая писька не как не могла протиснуться в узенькую пуську мой партнёрши и при каждой попытке соскальзывала с её холмика на животик. Усугублялось это ещё и тем - что она отчаянно сопротивлялась - брыкаясь и извиваясь, как кошка. На четвёртый раз такой попытки, я совсем озверел от желания и злости, что аж заскрипел зубами и, напрягая все свои мышцы таза, и левой руки стал загонять член в её маленькое отверстие, к тому же ещё и плотно сомкнутое уренальными мускулками. И, наконец, я почувствовал, что её губки приоткрылись под напором моего писюна.
- Не-е- т, не надо, - из последних сил кричала моя «плоть и кровь» - моя дочурка, пытаясь не впустить меня в свой живот.
Но я не обращая внимания на её причитания всё усиливал свой напор, со всей дури отталкиваясь ступнями от спинки девана, загонял член все глубже и глубже во влагалище. Каждый миллиметр пройденного мной пути сопровождался её отчаянным криком и попыткой сбросить меня. Но мой грибообразный писюн все дальше проникал в её девичьи глубины. Я ощущал, как её стенки влагалища неимоверно растягиваются и, наконец, почувствовал пенисом её последнюю преграду - её девственную плеву. Во время того, как я раздвигал устья её вагины, ещё кое как себя сдерживал, но как только я дошёл до этой плёночки, меня охватило не контролируемое состояние первобытного животного, спаривающегося с самкой. От этого я резким конвульсивным движением, одним махом порвав эту преграду, проник в неё почти на всю длину пениса.
- А-а-а, - раздался неимоверный крик порванной целки.
Но это меня уже не могло остановить и я в горячке усилил напор, проскальзывая красной склизкой головкой до пупа девушки и уткнулся прямо в её матку. Я чувствовал, что если мой член был хотя бы на две десятые сантиметра больше то её вагина бы просто треснула и порвалась по краям. Мне пришлось приостановить свои движения на пару секунд, чтобы предотвратить позыв семяизвержения. Плотно прижимаясь к животику своей девочки, я ощутил своим животом как мой пенис продолговатым бугром выделяется из её плоти.
Катька, лежала уже смирно, побеждённая пенисом отца, а не будущего парня или законного мужа. Её лицо было мокро от слёз и моих слюней, откинутое набок.
Увидев, что у нёё нет больше сил на сопротивление я переместил обе руки на её упругие ягодицы и мягкие как булки хлебы, плотно их обхватив я стал пропихивать в анальное отверстие оба указательных пальца, а затем потянул в разные стороны.
- А-а-а, - дернулась моя дочка.
- Тиши, тише, сейчас тебя папочка будет оплодотворять.
С этими словами я вытащил из неё свой член перепачканный её кровью и снова со всей дури стал загонять обратно ей в живот пока мои мохнатые яйца не ударились о её раздвинутую попку. Я стал снова и снова производить такие движения, плюща её матку головкой члена и стукаясь большими яйцами, налитыми несколькими сотнями граммов спермы о попу дочери, под звуки криков и стонов. После минуты таких движений я почувствовал, что больше не могу сдерживать напор семени в мошонке и подался вперёд своим громадным пенисом в её промежность, загоняя его в самые глубины тела. И как только я почувствовал, что головка плотно прижата к маточке, мой пенис задергался, и несмотря на отчаянные барахтанья Катеньки, сперма струями от распухших яиц и дальше по стволу, начала выстреливать ей прямо в матку. Заполнив всё влагалище, сперма стала просачиваться наружу, стекая с моего ствола ей на попку и анальное отверстие, откуда я уже давно переместил свои руки на её сосцы, крепко ухватившись за них, помогая таким образом себе в последний раз натягивать её тело, на свою горячую плоть.
Через несколько секунд, прейдя в себя я наконец обратил внимание на плачь навзрыд моей дочки. Я с хлюпаньем вынул из неё, мой уже немного поникший член, перепачканный моими гаметами с её кровью и пошёл в ванну принимать душ, оставив Катеньку лежать с широко раздвинутыми ногами и вывернутым наизнанку влагалищем...

Продолжение следует...