Однажды вечером Юля сидела дома и читала какой-то любовный роман. В книге было написано, что мужчина делал женщине кунигулис. Далее описывалось, какое удовольствие получала при этом женщина. Догадываясь о значении слова но, желая убедиться она взяла словарь и начала искать интересующее её слово. Прочитав статью, Юля задумалась, её распаленное воображение тут же нарисовало картину, как она стоит, поставив одну ногу на тахту, а мужчина вылизывает её промежность. Тут она почувствовала, как у неё внизу всё увлажнилось. Сунув руку под халат, она нащупала вход в свою девочку, как она её называла начала её поглаживать. За этим занятием её застал дверной звонок. Вздрогнув, она открыла глаза, разрываясь между желанием завершить начатое и открыв дверь узнать, кто пришёл. Победило последние.
Юля открыла дверь и увидела на пороге соседку Наташу. Она была не замужем, ей было 36 лет, и она была очень хорошо сложена. Юлька, - заговорила она давай выпьем, мне магарыч поставили, да и настроение не к чёрту. Пить не хотелось, но представив, что весь вечер будет одна она согласилась. Соорудив не хитрую закусь они сели за стол. Выпивали, курили и разговаривали. Не заметно разговор перешел на мужчин, у обоих это была больная тема. Юлька, ты не представляешь до чего хочется мужика так давно ни с кем не была, просто страсть. Юля ощутила какой-то ком внизу живота. Повинуясь какому то чувству Юля пошла в зал и принесла книгу, которую только что читала и показала соседке отрывок про кунигулис. Наташа с интересом прочитала и подняв блестящие глаза на соседку сказала - что у неё в прошлом был опыт в этой части сексуальных отношений. Юлины глаза загорелись лихорадочным огнем - расскажи, и в тоже время ощущая как намокает шелк трусиков.
Наташа начала в красках расписывать свои ощущения, а Юля в это время всё это представляла... Эй подруга ты меня слышишь, Юля открыла глаза соседка трясла её за плечо. Чего это с тобой, я рассказываю а ты глаза закрыла и лезешь к себе под халат и в тоже время Юля почувствовала руку соседки на своей руке по всему телу пробежала дрожь. И тут Наташа всё поняла, ты чего тоже давно с мужиком не была?
- Да - ответила Юля ( на самом деле она вообще не одного раза не была с мужчиной) и по её телу пробежала крупная дрожь, потому что рука Наташи нежно касалась её груди. Нежные пальцы ласкали ее сосок сквозь ткань халата. Чувствуя что шёлк трусиков стал мокрым, Наташа сказала - пойдем на тахту, Юля удивилась и спросила - а зачем? Тебе надо прилечь. Груди у Юли были крепкими, - соски задорно торчали вверх, проглядывая сквозь халат. Наталья застонав припала к груди соседки и начала исступленно ёе сосать, одновременно лаская промежность подруги, по телу Юли пробежала пульсирующая волна наслаждения. Где-то в низу живота забилась, запульсировала мучительно-томительная точка боли. Нет, не боли, а сладкого напряжения, которое росло по мере того, как рука Натальи продвигалась все ниже и ниже, а когда нежные пальцы добрались до края халата, Юля даже вздрогнула от неожиданно полыхнувшего пламени между ног. И в тот же миг ощутила, как внутри обожгло, словно кипятком, и она инстинктивно сдвинула ляжки, чтобы не дать горячему соку излиться. Наталья осторожно поглаживала Юлины бедра, задирая короткий халат вверх. Юля поняла и, поспешно расстегнув три пуговки на халате, сбросила халат на пол под тахту... Она не заметила, как ладонь Натальи устремилась к гладкому, чуть припухлому животу, затем к паху, к тугой резинке трусиков. Потом ладонь спустилась дальше, к сомкнутым ляжкам и решительно протиснулась между ними, легла на шелк трусиков прямо на налившиеся, истерзанные сладким томлением губы, рельефно проступившие под шелковым треугольником. И вдруг Наталья отдернула ладонь и начали покрывать тело соседки поцелуями. Ее горячий рот упрямо искал Юлины губы. Нашел. Наташа прижималась к губам что есть силы. Юля ощутила, как острый горячий язык смело прорвался сквозь преграду ее губ, проник в рот и наконец достиг языка. Оба языка слились, сплелись, точно две улитки. Одновременно Наташа раздвинула руками ее бедра и стала неистово гладить насквозь пропитанный липкой влагой шелк трусиков, которые остались единственной хрупкой преградой на пути к охваченному приятно-мучительной болью влагалищу. Юля чуть было не отбросила руки Наташи, потому что теперь она уже не просто покорно принимала ее ласки, но сама была до крайности возбуждена и охвачена желанием.
- Тебе нравится? - впервые нарушила тишину Наташа. Ее голос прозвучал точно издалека.
- Это чудесно... прошептала с жаром Юля. - Это невыносимо... приятно. Еще!
- Сейчас! - сказала Наташа более спокойным голосом. - Но сначала я хочу, чтобы ты совсем разделась. Юля слегка улыбнулась и проворно стянула тонкие трусики с бедер. Наташа по-кошачьи изогнулась и положила голову ей на живот. Она протянула руку к треугольнику светлых волос на Юлином лобке и провела пальцем по набухшим алым губам. Она трогала Юлю осторожно, медленно, круговыми движениями, потом нежно раздвинула губы и мягко вонзила палец в горячий влажный колодец.
- Нравится? - шептала Наташа.
- Да-а, - едва слышно ответила Юля, морщась от сладостной боли. - Глубже, прошу, глубже! И быстрее!
- Как скажешь, дорогая, - с улыбкой шепнула Наташа и, погрузив палец до отказа, стала аккуратно вращать кончиком, дотрагиваясь до рифленых влажных стенок. - Скоро ты почувствуешь ни с чем не сравнимое наслаждение, дорогая! Скоро это придет. Юля лишь стонала - сначала приглушенно, потом все громче и громче и, уже не владея собой, устав сдерживаться, закричала в голос от невыносимо-сладостной муки удовольствия. Но тут Наташа вытащила палец.
- Еще не время, - прошептала она на ухо Юле и обняла ее обеими руками за ягодицы. Сжав покатые белые половинки крепкого зада, Наташа приникла ртом к левой груди соседки и кончиком языка стала облизывать сосок. Язык, точно маленькая пугливая змейка, то бегал вокруг соска, застывая на самой его вершине, то убегал обратно в рот, там замирал, словно набираясь новых сил, и выстреливал обратно, утыкаясь в мягкую кожу груди, и потом возвращался на пупырчатое кольцо вокруг коричневого коротенького пальчика с крошечным отверстием посередине. Юлино сердце бешено колотилось, грозя разорвать грудную клетку и вырваться наружу. И точно так же яростно бился огонь желания, пробегая от паха вверх по позвоночнику к затылку.
Наташа оглядела обнаженное тело Юли восхищенным взглядом. Она раздвинула тяжелые большие груди подруги и уткнулась лицом в потную горячую ложбину. Отпустив оба полушария, она позволила им слегка сжать ее щеки. Наташа застонала.
Она высунула язык и неторопливо провела по ложбинке вверх, а потом вниз. Юля ощущала каждой клеточкой своего тела, как поднимается волна неизъяснимого, неведомого наслаждения, и старалась задержать это в себе как можно дольше, оттягивая свое падение в блаженство...
Наташа оторвалась от ее груди, убрала руки, Юля открыла глаза и увидела, что соседка медленно снимает халат. Под халатом таилось великолепное тело. Юлю поразил лобок Наташи: он был совершенно гладко выбрит. Под лобком начиналось ущелье с большими алыми краями, на самом верху ущелья торчал, точно игрушечный солдатик, отросточек бурого цвета. Наташа присела.
- Ты можешь выполнить одну мою просьбу? Только прошу тебя - не обижайся. И не бойся. Юля смотрела на соседку: эта женщина была головокружительно прекрасна. Ее тело блестело при свете ночника, и от него, казалось, отражался голубоватый свет телевизионного экрана. Груди Наташи победно торчали вверх и в стороны, темные соски напряглись, отяжелели. Юля опустила взгляд вниз, на широко раздвинутые ляжки соседки. Наташа повернулась к Юле спиной, уперлась локтями в тахту и встала на колени, высоко задрав ягодицы.
- Полижи меня сзади!
Юля почувствовала, как по ее телу вновь пробежала уже знакомая волна пугающего наслаждения. Она тоже встала на колени и, приблизив лицо к округлым половинкам зада, вытянула язык. Она дотронулась кончиком языка до входа и стала медленно двигать им по часовой стрелке.
- О, как же приятно! - воскликнула Наташа. - Как здорово у тебя получается!
Теперь сунь туда палец! Поглубже! Повращай там пальцем! Сделай же что-нибудь отчаянное! Юля, повинуясь властному приказу, попыталась просунуть язык поглубже, и ей это удалось. Потом нежно раздвинула большие ягодицы и вонзила кончик пальца в лаз. Глубже, глубже. Она боялась сделать Наташе больно, но в то же время понимала, что ей не больно, а приятно.
- Теперь другой палец - спереди! - приказала Наташа.
Юля пальцем левой руки быстро нащупала главный вход. Ворота были раскрыты настежь. Ее палец ткнулся в маленькое затвердение. Наташа вскрикнула.
- Попала! - хрипло крикнула она. - Давай!
Юля сжала выступающий отросточек и стала быстро-быстро гладить его двумя пальцами. Под подушечками пальцев отросточек набух и, кажется, еще увеличился в размере. Подножие отросточка было все перемазано липкой слизью. Уже три ее пальца были в ущелье, которое теперь казалось бездонным и необычайно широким. Внутри все пылало, точно в печи. Тело Наташи начало мелко подрагивать. Дрожь усиливалась, и скоро она стала рывками извиваться под Юлиными пальцами.
- Не останавливайся! Не вздумай останавливаться! Еще чуть-чуть! Юля от напряжения закусила нижнюю губу. Она быстро погружала пальцы во влагалище и вынимала их оттуда, боясь ослушаться приказа соседки. И вдруг Наташа замерла, изогнувшись назад. Ее живот напрягся и втянулся, Наташка громко застонала, потом ее высокий стон перешел в низкий, почти звериный рык - она закричала "А-а-а!1!" так истошно и отчаянно, что Юля перепугалась не на шутку. Наташа чуть отстранилась и упала на бок. Несколько минут она лежала молча, не шевелясь. Казалось, она потеряла сознание. Бедная Юля сидела на тахте не шелохнувшись и смотрела на нее. Наконец Наташа открыла глаза. В них светились такая нежность, такое умиротворение, что Юля сразу все поняла: Наташа испытала оргазм. Душа Юли преисполнилась радости. Наташа придвинулась к Юле и крепко ее поцеловала. В поцелуе уже не было эротической чувственности, а были просто нежность и ласка. Юля выключила телевизор, потушила ночник. Они легли под одеяло и обнялись. Так, прижавшись друг к другу, и уснули.
На следующий день, проснувшись рядом с соседкой, Юля в первую секунду ничего не могла понять, но тут же вспомнила происшедшее накануне вечером и похолодела. Она была не в силах поверить, что в той безумной экстатической любовной игре вчера участвовали она, Юля, и ее соседка. Наташа положила свою теплую сонную руку Юле на грудь и нежно провела пальцами по соску. Юля вздрогнула и повернулась к соседке.
- Тебе вчера было... - начала она вопросительно.
- Мне вчера было восхитительно, чудесно, - прошептала с улыбкой Наташа. - А вот ты, бедная девочка, так своего счастья и не дождалась. Но это поправимо. Сегодня вечером - да? А сейчас нам надо вставать, прибраться в доме, сходить на рынок. Подъем? Юля улыбнулась. Подъем!
Вечером Юля сидела дома и не могла дождаться, когда зайдёт Наташа, раздался звонок, Юля открыла дверь на пороге стояла Наташа в халате. Они прошли в комнату и Наташа развязала пояс халата и сдернула его с себя. Но сегодня на ней было тончайшее шелковое белье черного цвета - кружевной бюстгальтер и двойные трусики, вернее, поверх кружевных трусиков было надето что-то похожее на кружевной пояс, только без подвязок.
- Смелее! - усмехнулась Наташа. - Приласкай меня - как вчера!
Юля улыбнулась и, прижавшись к соседке всем телом, крепко поцеловала ее в губы. Наташа расстегнула Юле лифчик и потянула вверх футболку. Юля быстро сняла ее, на мгновение оторвавшись от губ своей любовницы, и так же быстро выскользнула из юбки и трусиков. Сегодня я тебя немножко помучаю, дорогая! - сказала соседка. - Я тебя поглажу, полижу и доведу до последнего предела. А потом мы обе испытаем это чудо...
Она оттолкнула Юлю назад, и та послушно легла на спину, раздвинув ноги. Наташа прилегла рядом и стала покрывать поцелуями Юлину грудь. Потом осторожно провела ладонью по всему ее телу от ключиц до паха и, ловко раздвинув наливающиеся томительной тяжестью губы, запустила два пальца в уже влажное влагалище. Оказавшись в тесном подземелье, пальцы испуганно начали там метаться, а потом двинулись вперед и уперлись в какую-то преграду, отчего по всему телу Юли пробежал спазм наслаждения. Юля ощутила, как глубоко внутри, в самом низу ее тела запульсировала горячая волна. Волна мучительной сладости росла и росла, пламя пробежало по ее ляжкам, по промежности, лизнуло ягодицы, забежало в анус, стиснуло перешеек между двумя входами в ее тело и, наконец, объяло влагалище.
Она почувствовала, как напряглись, налились кровью и разомкнулись там губы, как из них засочился горячий сок, увлажняя ляжки, ягодицы и простыню под ними.
- Я хочу у тебя пососать! - проговорила Наташа ей на ухо. - Не бойся! Она встала над Юлей на четвереньки и наклонила голову над ее лобком. Юля раздвинула ноги пошире, давая дорогу верткому обжигающему языку, который уже бегал по ее бедрам, ляжкам, животу и лобку. Юля закрыла глаза и целиком отдалась нарастающему возбуждению. Язык творил чудеса. Он скользил по побагровевшим створкам раскрывшейся раковины, вбегал внутрь, слизывал капли горячей слизи, текущей изнутри, потом спускался дальше, вниз, почти до промежности, потом снова поднимался вверх, к двустворчатой раковине. Наконец он остановился на особенно чувствительной точке у входа. Отсюда, от клитора, электрическими разрядами побежали импульсы острого наслаждения. Наташа припала к клитору губами и стала нежно его сосать. Юля уже не могла сдержаться и застонала. Наташа в ответ только издала удовлетворенный вздох. Язык как бешеный бегал вокруг пылающего алого холмика...
Юля перестала сдерживаться. Она закричала, завыла, завизжала, забилась в экстазе удовольствия, пытаясь освободиться от острого пронзительного языка, который нашел единственный источник величайшего неописуемого наслаждения, с содроганием исторгнутого из самых глубин ее тела. Она визжала, пытаясь прекратить эту ослепляющую оглушающую пытку, но не могла - Наташа крепко придавила ее ляжки к кровати, головой уперлась ей в лобок и продолжала сладостно мучить ее своим горячим влажным клинком.
Это продолжалось целую вечность. Юля устала кричать. И начался отлив. Вскоре волна наслаждения растворилась в паху, в ляжках, но тело Юли продолжало мелко дрожать и пульсировать. Наташа отпустила ее, и Юля совсем без сил замерла, заломив руки вверх и вцепившись онемевшими пальцами в подушку.