Встретив взгляд Алеши, классный руководитель неожиданно смутилась.
Планируя беседу с его отцом, она пришла к ним домой.
- Пойди, сынок, погуляй немного. У меня с твоей учительницей, есть небольшой разговор. Он, не для твоих ушей.
Алеша вышел из зала, но, чуя что-то из ряда вон выходящее, он не пошел на улицу, а притаился в своей комнате.
- Что?! Что, Вам нужно?! Как Вы смеете!!! Что, Вы делаете?! – испуганно вскрикнула Виктория Сергеевна.
В зале загрохотало, упало, тяжко охнул диван. Приникнув ухом к двери, Алеша слышал ее сдавленные вскрики, быструю возню, странные частые шлепки, будто шлепают по голому телу, затем … часто-часто заскрипел диван. Виктория Сергеевна заплакала.

Она плакала странно, дрожа голосом в такт частого скрипа дивана. Порой, ее плач сменялся на стон, затем начинался снова, но вскоре, она лишь стонала. Собравшись духом, он решился подсмотреть, за ними, почти не сомневаясь, что знает об этом. Но, он не мог представить ее в роли обычной женщины, каких у его папы было немало.

Глянув в щелку двери, он увидел ее стоящей в полусогнутом состоянии. Свесив вниз растрепавшуюся голову, она размеренно покачивалась. Ее распущенные вниз волосы, также качались в такт колебаниям ее тела. Он увидел ее спущенные ниже колен порванные трусы, и выражение ее лица, когда она на короткое мгновение, поднимала вверх голову. На нем было нескрываемое наслаждение, а не страдание, как подумал он. Папа оставил ее у себя, и кровать в его спальне скрипела до самого утра. Это впрочем, он не слышал, потому что спал.
После урока она подошла к нему.
- Передай папе, что я приду е Вам вечером. Он просил меня, - стыдливо алея лицом, тихо произнесла она.
- Хорошо, Виктория Сергеевна, я обязательно передам это папе.

Вечером он подсматривал за ними, смотрел, как она лежит под папой, постанывая и дергая поднятыми кверху коленками, как ходит по комнате, обольстительно крутя перед ним своими большими круглыми ягодицами. Как папа, подкрадывается к ней, затем упав на колени, кусает за них, разворачивает ее и впивается ртом в пухлую половую щель, а она поднимает вверх горящее лицо и сладко стонет, прижимая к дрожащим бедрам его голову.

Видя утром ее в классе, он никак не мог поверить, что вечером и ночью, до утра, она самозабвенно отдается папе и ведет себя, как обычная пылкая женщина.
Незаметно она освоилась у них, порой оставаясь дома до утра. Даже когда он уехал в командировку, она привычно пришла из школы и поставив сумку с тетрадями, принялась хлопотать у плиты. Вскоре из кухни донесся душистый аромат борща.

Ночью разразилась страшная гроза, с молниями и трескучими раскатами грома. Он к ним привык, и то было страшно.

Обезумев от ужаса, Виктория Сергеевна бросилась к Саше, совершенно забыв, что сняла все белье, и совершенно, обнажена. Увидев его, она бросилась к нему в постель, и испуганно трясясь, как ребенок, ищущий защиту, крепко прижалась к нему. Почувствовав прикосновение ее больших бедер и выпуклость пушистого лобка, волосы которого щекочут его голый член, Саша смущенно замер в ее объятиях. Ему было стыдно, что прикосновение ее голого тела, возбуждает его.

Распрямившийся член, попав между половыми губами, крепко прижался к ее влажной расщелине. Она, вероятно, чувствовала это, но, совершенно запамятовав с кем, находится, стала похотливо шевелить бедрами. Его напряженный член скользил по расщелине между ее губами.
- Не осуждай меня, милый мальчик, - тихо попросила она и коснувшись теплыми пальцами, что-то сделала с членом.
Он едва не ахнул от восторга, внезапно попав в глубокий, влажный колодец ее лона. Конвульсивная дрожь пронзила его бедра, и он спустил внутри нее длинную струю.

Отец так и не узнал, что все две недели, пока он находился в командировке, Виктория регулярно с ним спит. Узнав, что она беременна, он сделал ей предложение руки и сердца, которое она приняла, и они поженились. Вскоре она родила мальчика. Саша так и не узнал, что он его настоящий отец.

23.02.2004