Прежде, чем приступить к своему повествованию, хочу пояснить ситуацию, с чего и как всё началось.
Я взрослый холостой парень. Почему не женился в своё время? Как мне кажется, всё очень просто. Столько девок вокруг и на ком-то останавливаться, женившись, сами подумайте? Правильно! Хочется пройти, ну ещё одну нехоженую тропочку, познать ещё один внутренний чей-то мир. И так всё время. Нет, внутренних сил остановится, для создания своего уютного семейного гнёздышка. Ну, ещё, крайний поход и … в семейный плен. Но, приходят эти умные мысли, и всё эта бодяга повторяется снова. Я понимаю, всех девчонок невозможно перетрахать, просто не хватит ни сил, ни самой жизни, но опять же, к этому надо стремится. Что, собственно я и делаю на данный жизненный момент.
Есть ещё маленький фактор, который отпугивает меня от сдачи в семейный плен. Я когда уходил служить Матушке-Родине, мой старший братан решил жениться. Не буду описывать прелести свадебного кутежа, скажу только, что меня сразила своей красотой невеста Вовки. Такой женской красоты я ещё не встречал на своём, тогдашнем, жизненном коротком пути. Я не мог налюбоваться её красотой до самого ухода в армию. Так и уехал служить с душевной тоской и дикой завистью. Даже далеко в море, я мысленно писал ей любовные письма, длинные письма. Но как говорят - время великий доктор. Отбарабанил на флоте три своих года, вернулся домой. Володя с Надеждой переехали от родителей в свою квартиру. Я устроился шоферить, дальнобойщиком. Платят прилично, единственное, что неудобно, редко бываю дома. Что поделаешь – командировки. Со временем тоже купил себе отдельную квартиру. Можно сказать, упакован со всех сторон. Года три назад братан уболтал купить вскладчину приличный дом рядом с городом, теперь всё летнее время проводим там. Перестроили малость - теперь у меня свой вход-выход. Это было моё условие при покупке. А сейчас радуюсь, не нарадуюсь своей умной мысли. Очень удобно. Хоть и редки выходные, но бывают же. Порою прихожу не совсем трезвый от девок и, не мешая никому, тихонько проползаю в свои апартаменты. У меня там две комнатки - мне хватает, правда кухня общая.
У Володи дочка Анна, ей, если не ошибаюсь почти 14 лет. Но красавица! Ну, вся в мамку. Глаза карие, большущие, да и вообще «одуванчик-недотрога». Даст, в своё время, пацанам дрозда.
Но теперь про Надежду. Хотя ей под 40, но без ложной скромности скажу - в порядке тётка, на зависть молоденьким. Фигура стала ещё более утончённой, изящной. К такой на улице запросто не подвалишь, подумаешь прежде, чем решится. По моему характеру я бы и не мечтал даже об этом шаге. При всём этом шикарном внешнем виде характер у неё не приведи Господь. Стерва из стерв. Вечно всем недовольна, каждодневно читает мне лекции про правильное отношение с девушками, что я по сравнению с Вовкой бандит-развратник, безответственно и не осознанно вступаю в связи с девчонками, не задумываясь о последствиях и положении оставленной мною очередной случайной соратницы по постели. Ну и в том же духе, пока не смотаюсь из дома к очередной своей пассии. Я, конечно, молчу, не рыпаюсь. Да мне, по большому счёту абсолютно до фени, её лекции. Может планида её такова, не может она пройти мимо меня и не сделать мне какое-либо замечание. Да я и привык ко всем её лекциям, порою даже как-то их мне не хватает. Вовка тоже тут редкий гость. Начальник ФСБ в городе, большая шишка, полковник. Не знаю, как они живут-поживают в городе, но тут ему тоже достаётся на орехи. Может поэтому он и редко тут объявляется. Ссылаясь на загруженность и прочее. Конечно, совпадают иной раз наши с ним совместные выходные - водочка, банька, речка. Хорошо, но очень редко, очень. Ну, кажется, вкратце всё обрисовал. Можно приступить к главной теме.

Вчера еле доехал до деревни, до дома. Какой-то рок неудачи. На трассе умудрился пробить заднее внутреннее колесо, пока поменял, намаялся, да потом перед самой деревней завяз в дорожной жиже после прошедшего дождя. Короче вчера был не мой день. Сейчас я дома, в чистых простынях, благодать, даже шевелится, не хочется. Во дворе уже гремят чем-то, вот ведь не спится людям.
- Саша вставай, пора завтракать.
Это Надежда. Интересно попадёт мне от неё за то, что свою «фуру» поставил не на месте? И вообще, что нам несет сегодняшний день? У меня 3 выходных, надо будет смотаться в город наведать своих подружек, слить накопившуюся сметану, так скажем.
- Дя Сань, вставай, а не то оболью водой, а вода из колодца – холодная.
Это уже Анка горло дерёт на всю деревню. Может сходить искупаться? Вода, наверное, холодная. Даже тут в постели слышу вкусный запах. Не то, что запах и вкус «душу-раком», который осточертел в командировках. Чего они там нажарили-напарили? И, правда, надо вставать, иначе останусь без завтрака. Тут с этим строго. Стою на крыльце сладко потягиваюсь. Хорошо! Солнце такое яркое, не скажешь, что вчера был ливень-потоп.
- Дя Сань пошли, искупаемся, вода тёплая!
- Ты-то откуда знаешь, что тёплая?
- Я, в отличие от некоторых, встала давно. Успела сходить в магазин, начистить картошки на обед и сбегать на речку, чтобы некоторые, не будем указывать пальцем, не бубнили и не отказывались по причине холодной воды. Давай пошли уже.
- Пошли, пошли. Только не брызгаться - договорились? Знаю я тебя!
Вот и речка. Быстро разделись, Анка бултыхнулась первая. Это как всегда. Сейчас начнёт брызгать. Надо тоже нырять. Пусть догоняет. Выплыл на середину – смотри, догоняет. Молодец. Хорошо плавает. Мои уроки не проходят даром. Но ничего не догонишь.
- Это не честно. Надо делать скидку на мой возраст и на то, что я не служила на флоте.
Сейчас тебе достанется от меня, держись. Со стороны посмотрел бы кто - подумал бы- два психа сбежали из психушки и усердно, с диким воем и воплями, топят друг дружку без жалости.
- Ну, Анька держись. Мой непотопляемый крейсер идет на абордаж твоей подводной лодки. Сейчас мы пустим на дно подлую вражескую посудину. Пустим на холодное речное дно, чтобы она не мутила чистые и тихие наши заводи.
С диким воем, плывёт прочь от меня. Но, врёшь! Не уйдёшь! Что нам морякам, у которых грудь обросла морскими ракушками, нагнать и устроить врагу настоящую вздрючку, взять, обязательно, взять в плен. Иначе нам удачи не видать. За столом будет хвастать о своих подвигах, о своей несломляемой воле к победе, о моей слабости и неумении вести боевые действия, даже, у своих, родных берегов. Врагу не сдаётся наш гордый Варяг. Не смотря на дикое сопротивление врага, наша непотопляемая флотилия всё же берёт верх.
- Сдаёшься? Ты своими ластами тише маши, а то въехала мне прямо по… помидорам.
- Каким помидорам? А…! Ха-ха, не подставляй свои помидоры. Чё, больно? Давай вылезать, а то я уже трясусь, яки осиновый листочек. И у тебя губы синеют, надеюсь не от твоих помидор. Ах, ты ещё и брызгаться, сейчас напоследок, пущу твой помидористый крейсер на дно.
- Хватит барахтаться. Вылезаем. Заключаем перемирие и домой. Там нас кок уже склоняет по матушке. Тебе, что кушать не хочется? А я страсть как хочу. Залезай мне на спину, довезу тебя, как поверженную и раненую. Держись только.
Быстро домчал до берега. Плыл и чувствовал её упругую грудь своей спиной. Растёт деваха. Вполне взрослая, сформировалась, можно сказать, от и до. Одна задница только может свести кого угодно с ума. Но мне это не грозит. Родственница, племянница. Табу на эту тему. Хотя и замечаю её взгляд на своих штанах. В этом возрасте им уже пора поглядывать по мужским ширинкам.
Быстро позавтракали, не обошлось без Анькиных подколов, это как всегда. Вместо сахара насыпала в кофе соли. Ничего отомстим, но позже.
- Надя тебе в городе ничего не надо? Я сейчас поеду. Надо получку получить, да к родичам зайти, а то давно не был.
- Дя Сань я с тобой. Мне тоже надо.
- У тебя-то, какие там дела могут быть? Я не скоро обратно. Пока то, пока сё, короче не сразу домой.
Долги ли сборы? А что собирать? Не на зимовку же. Одеться прилично, побриться, и главное причесать свои лохмы. Я готов.
- Саша возьми вот овощей, сумка с картошкой, передашь маме. И возьми с собой Анну. Не забудь только забрать её обратно. Ну, всё поезжайте. Аня поцелуй за меня деда с бабой. Когда вас ждать? Аня веди там себя хорошо.
Всё, мы в пути. Ехать до города часа 2. Это при условии хорошей дороги. Но на это уповать не приходиться. Наши дороги всем известно, каковы. Глаз да глаз нужен.
- Дя Сань, а ты зачем в город? Только по честному.
- Отстань. Не видишь дорога похожа на стиральную доску. Пристегнись, а то головой крышу пробьёшь. И вообще не приставай с вопросами. К девкам еду. Ваше сиятельство устраивает такой ответ?
- К девкам, у тебя, их, что так много?
- Да есть мало-мальски. Заскакиваю иногда. Надо же порой отдохнуть душой и телом. Не всё же баранку крутить.
- Что, тянет к девкам?
- Ещё как. А ты-то, зачем в город? Только не говори, что по деду с бабой соскучилась. Наверное, к своему Вольдемару на свидание торопишься? Вон как накрасилась. Попадёт тебе от бабаньки.
- К какому Вольдемару?
- Ну, не знаю, как звать твоего парубка, с которым ты дружишь, целуешься. Или не целуешься? Может ты до сих пор не целованная ходишь?
– Почему же. Целовалась и не один раз.
- Ну и как?
- Нормально. Только заметила, все целуют по-разному. Был у меня мальчик, так он засасывал даже мой нос. Противно было жутко потом. Есть и очень скромные. Но они встречаются крайне редко. Да их, наверное, и нет уже совсем. В основном дебилы и нахалюги. Нет нормальных парней. У всех одно только на уме - залезть в трусы, да за грудь полапать.
- Что, уже хватали? И под подол залезали?
- Да, было дело.
- Смотри, мамка узнает о твоих похождениях - попадёт. Она у тебя вся какая-то правильная, недотрога прямо.
- Не ври мама у меня хорошая.
- Да я не спорю. Уж только очень любит почитать лекции, да учить жизни. Занудство её порой бывает выше моих сил. Складывается впечатление, что ей всё до смерти надоело, все ей мешают. Сидеть сиднем дома, с ума можно сойти. Не знаю, может ей нравится вести такой образ жизни. Я так не могу. Мне нужны заморочки, какая-то встряска.

Дорога совсем ни к чёрту. Яма на яме.
- Дя Сань не гони. Я уже шишку на голове набила. Тормозни вон там. Мне надо сходит кой-куда.
Вон почесала. Ноги выше головы. А оделась-то! Того и гляди, трусами мелькать будет. А ножки стройные. И без лифчика. Молодец! Соски как карандашики торчат, того и гляди, майку порвут.
- Дя Сань ты только не съешь меня глазами. Ха-ха! Ты прямо раздеваешь меня своим взглядом. Аж, мурашки по спине.
- Неужели такой взгляд? Вот что значит, давно не был на блуде. А ты и, правда, классно выглядишь. Стройненькая, красивая, фигуристая. Как ты говоришь, аж мурашки по спине. Ладно, поехали. А то не успею ничего сделать. Главное получку получить, без получки нечего делать у девчонок. Иначе пропадет день зря.
- Что значит пропадёт?
- А то и значит, что к девкам не успею. Накопилось слишком много внутри всего, слить требуется и срочно. Тебя надо ещё обратно забрать, не забыть бы в горячке про тебя. Эх, благодать то какая, ты себе представить не можешь. Прижмусь к тёплому женскому телу, ласковые руки обнимут меня, даже думать об этом приятно. Кровь прямо закипает. Ну девахи держитесь, получите всё сполна и по полной программе. Ты только сама то не давай всем подряд.
- Такому как ты разве откажешь? Глаза горят прямо как у кота, который своровал сметану и не был пойман. Представляю, что ты там будешь вытворять со своими девахами.
- Что ты можешь представить? Говоришь так, будто прошла огонь и воду. Случайно ты не по такому же плану, что и я?
- Нет! Не по такому же плану. Я, между прочим, ещё девочка. Хотя в классе я одна такая осталась. У девчонок только и разговоры об этом, как здорово, ах как хорошо, как приятно.
- Обидно? Так найди себе Вольдемара, мне кажется от такой девчонки, как ты никто не откажется. Чёрт говоришь так, что мне самому за тебя стало обидно. Ты деваха высший класс. От одной твоей фигуры можно слюной захлебнутся. Это я тебе говорю как мужик.
- Что тоже захлёбываешься?
- Врать не буду, есть такая ситуация. Особенно на речке. Так и хотелось тебя банально полапать. Руки сами тянулись. Но…
- Что но?
- Во первых ты моя племянница, я тебя должен защищать и охранять, а не лапать. Во вторых, я слишком стар для тебя. За тебя могут посадить в тюрьму, и братан не поможет. Понятно? И без меня лапальщиков много. И вообще разговор у нас не в ту сторону повернул. Приехали. Жду тебя в 20.00 и ни минутой позже. Как хочешь, успевай, а ждать не буду ни минуты. Договорились?
- Сам не опоздай «Ромео». И нисколько ты не старый. Всего то 32. Подумаешь.
- Ну всё зайка. Отнесёшь всё это сама, мне надо рвать за получкой. С меня большая «шоко». Смотри, не опоздай. Скажи бабаньке с дедом - зайду позже!
Не буду описывать хождения за получкой, свои дела с девахами. Скажу только, что всё удалось по высшему уровню. Кувыркался сразу с двумя в одной постели. Бывает же такое! Вот под хорошим шафе еду за Анной. Гаишникам бы не попасть в лапы. Машина Вовкина, мотаюсь без документов. Хотя, его то уж машину они должны знать. Ладно, и на этот раз пронесёт. Только бы мама не заметила. Побаиваюсь. Батю не боюсь, а вот мамку.…Отлупит и не посмотрит на мои 32 года.
Пронесло. Мама ушла к соседке. Посидели, покурили с батей, Анки всё нет. Ну, время ещё есть, выпьем-ка с батей пивка. Я знаю, он любит пиво. И не простое пиво, а «Туборг». Крепкое и очень тёмное. Не снесло бы только мне башню с него. Ага, и Анна объявилась.
- Па мы, наверное, поедем. Я тебе упаковку пива спрятал, ты знаешь где. Ну, всё мы поедем, маме привет. Анна, вы приглашаетесь на борт корабля. Не допускаются слёзы, слюни, сопли при расставании с родным берегом. Всё, на корабль.
Едем. Как рулю, сам не знаю. В башке гудит, как в церковном колоколе. Сейчас свернём с большака, попрошу Анку, пусть побудет капитаном, а я буду штурманом. Дремлющим штурманом. Потому что, Капитан, дорогу домой, должен знать и без штурмана. Хорошо сегодня я покуролесил. Всё успел и рыбку съел, и всё остальное успел.
- Ань, может, сядешь за баранку этого пылесоса? Мы с большой дороги свернули. Тут всё просто. Да, чё я тебя учу. Ты же умеешь. Ну и молодец. А я пивка попью.
Едем молча. Анка вся ушла в дорогу, ну и правильно. Дорога - то не в Германии, а в России. Вот, наяривает. Моя школа.
- Дя Сань, ну как успел?
- Успел зайка. Всё успел. Да ещё как, успел! Представляешь, с двумя сразу, в постели кувыркался. Я не думал, что они школьные подруги, думал, они не знакомы. Похаживал к обеим, но в разное время. Захожу, а они обе сидят за одним столом мирно беседуют. Представляешь? Захожу к одной, а они обе тут. Скандальчика, конечно, не удалось избежать, но хорошее шампанское творит чудеса примирения. Короче, уболтал обеих. Помирились и сошлись на мнении, что лучше втроём в одной постели, чем врозь и без постели.
- Как ты только с ними справился, неужели хватило сил на обоих?
- Флот Родину не опозорит, так нас учил великий Ленин. Отбатрачил на обоих по высшему разряду. Договорились ещё на случку вместе.
- Что, снова втроём? Ну, ты прямо половой гигант. Ха-ха!
- Смотри за дорогой. Нам нельзя гибнуть в автокатастрофе, потому как нас ждут ещё великие дела. Слушай, у тебя юбка задралась, ты, что без трусов? Брр. Или я уже совсем ничего не соображаю. Чёрт.
- Почему без трусов? В трусах. Тебе, что не нравятся мои голые ноги? Сам же говорил-захлёбываешься слюной, глядя на меня. Только не пускай их слишком обильно. Надо остановится. Дя Сань угостил бы пивом!
- Зайка, да без проблем, багажник к твоим услугам. Там его хватит на всю ночь и на следующую тоже, без перерывов на обеды и завтраки. Главное, чтобы осталось на опохмелку. Хоть и говорят, что пивом голову не обманешь, но всё равно. Так что неси и на меня не забудь взять. А я пока схожу, отолью с вашего позволения мадам. Не заблудится бы только, а далеко не пойду. Не обращайте на меня внимания мэм, и не подглядывай, и не слушай моего сладкого журчания. Брр. Совсем пьяный. Попадёт от Надюхи снова по первое число. Интересно она рассказывает о моих похождениях братану?
- Не бойся, не рассказывает. Она хоть и ворчит иной раз, но не говорит ничего по сторонам
- Зайка это что получается, я уже размышляю вслух? Допился до чёртиков. Нет, я не алкаш. Да мне им и нельзя быть, как ни крути. Мне моя работа нравится. Где я ещё столько смогу зарабатывать?
- Тебя прямо тянет на философский настрой. Садись, в ногах правды нет, посидим, пиво попьем, давай я открою, горе луковое. Дя Сань, дай сигаретку. Я хоть и не курю, просто хочу с тобой подымить, за компанию. Ты так сладко дымишь, что и мне захотелось попробовать. А пиво, какое крепкое! Другого у тебя нет? Пойду, посмотрю.
Да, дела. Совсем ничего уже не соображаю. Пива я и, правда, купил разного и много. Мы, кажется, совсем рядом с нашим домом. И когда успели доехать? Значит, можно расслабится и спокойно попить пива и с Анной потрепаться. Если что, дойдём пешком, тут всего пару метров до дома. Машину завтра отгоню на место. Тут никто не тронет.
- Ну, где ты там, понимаш, пропала?
- Иду, уже, не ворчи. Нашла наше. Совсем другое дело. И как только такое крепкое пьют? Ну, давай рассказывай про свои похождения втроем. Не знаю, я бы не смогла так. Один парень и две девчонки? Мне кажется, одной всё равно будет недостаточно. Я понимаю, ласка и всё такое прочее, но ведь, как сказать…
- Говори, как есть.
- Ну, член - то один. А он главный, в этих делах. Поэтому одна всё равно, останется без оргазма, если и первая его испытает, сидя на члене. Сейчас мужики - то пошли, ничего не могут до конца довести. Только до груди дотронулся и кончил скоропостижно. И как тут испытать женское счастье?
- Говоришь так, как будто всё попробовала. Ты, уверен, живого члена в руках своих не держала, да что держала, не видела даже.
- Почему же? Видела на видео, правда, но всё равно видела.
- Я говорю живого, а не на видео, горячего, скользкого. Представляешь? В твоих руках живой, трепещущий член, ты на него смотришь, трогаешь. Одно слово, наслаждаешься. Чего притихла? Представляешь его в своих руках? Хочется? Я, хоть, и не очень голоден на данный момент в этом отношении, но всё равно, сам бы не прочь на тебя глянуть, вон, грудь как прёт у тебя. Так и просит, что бы её полапали. И под твою юбку не прочь одним глазком заглянуть, взглядом потрогать, хотя бы. Но… . Нельзя. А жаль, что нельзя. Боже, чего пьяная башка болтает. Давай-ка, до дома, свои лыжи направим, а то ещё щупать тебя, и, правда, полезу, не дай Бог. Руки – то сами по себе, шаловливые. Рано ещё ей ко всему этому прикасаться.

Соображаю, не смотри, что пьяный. Хотя, по большому счёту, ей и самой хочется, как ни крути, взрослая уже. И чего вру, самому себе - одним глазком глянуть на тело такой молоденькой девочки, и всё. Сидит, молчит. Пиво мелкими глоточками отпивает, как–то нервно, я бы сказал.
- Дя Сань, если я подниму юбку, ты мне сам покажешь? А маме не расскажешь? Мне и правда, очень хочется посмотреть на твой член, я уж не говорю про потрогать. Покажешь? Только ничего не трогай у меня, ладно? Страшно, до жути.
- Ладно, согласен, я сегодня очень добрый. А не испугаешься? Садись ближе. А то ни я, ни ты ничего не увидим. Кто первый? Давай ты.
- А не обманешь?
- Не бойся, не обману, мне просто необходимо посмотреть прежде, чем ты его увидишь во всей красе, короче, что бы поднялся.
Подсаживается под самый бок. Какая горячая. И дышит часто. Не мудрено. В трусах потоп, наверное. Поднимает подол своей коротенькой юбочки. Интересно девки пляшут. Трусики узенькие, ну прямо полосочки, белые, и очень тонкие. Видно даже как трусы врезались в её ложбинку. Мокрую ложбинку. Боже как хочется запустить руку в её трусы и насладится горячим и скользким её телом
- Раздвинь немного ножки, не очень видно. Не бойся, не буду трогать, только посмотрю. Ты ещё никому так не показывала? Да не бойся ты, положи ножки вот сюда – одну на торпеду, другую на сиденье, а сама прислонись на дверцу. Вот так. Молодец, хорошая девочка. А теперь подними майку. Выше. Еще выше. Вот так и держи, а я тебе покажу свой. Ты будешь любоваться моим видом, я твоим.
Не сводя глаз с её титек и мокрых трусиков, расстегиваю молнию, вытаскиваю свой колом стоявший член. Вижу, как она смотрит, на него не отрываясь. А чтобы ей было ещё интересней потихонечку поддрачиваю его. Максимально оголяя головку.
- Покажи яйца. Мне хочется его потрогать. Сделать, как ты сейчас делаешь. Один только разок. Можно? А я тебе покажу, что у меня под трусиками. Пожалуйста, один только разик.
Не ожидая, что я отвечу, снимает свои трусики и снова садится в раскоряку, как сидела. Ничего себе. Её блестящая и бордово-красная ложбинка полностью раскрыта и прямо перед моими глазами. Волоски уже есть на лобке. Не очень много, но уже есть, черные. И маленькая совсем, не разъезженная ещё. Моя рука на члене значительно ускорила темп дрочки. Так и сидим, смотрим друг на друга. Вытаскиваю яйца, пододвигаюсь ближе, членом уперся ей в ногу. Вздрогнула. Горячий.
- Трогай. Не бойся, он не кусается. Можно и я у тебя потрогаю. А давай вместе. Ты у меня, а я у тебя.
Молча и совсем не дыша, робко взяла дыбом стоявший мой член в руку. Медленно стала его ощупывать, и за яйца не забывает потрогать. А я тоже не сплю. Ласково пальчиком вожу ей по скользким губкам. Вот и горячущий клитор. Так, сейчас получишь полнейший кайф. Мои пальчики скользят по горчим складочкам, другой рукой усиленно мацаю по титькам. Прямо, как резиновые мячики. Соски твёрдые. Главное не упустить её растущее возбуждение. Вижу, как закатила глаза, не задохнулась бы только от наслаждения. Уверен на все сто, что я первый в её жизни вот так щупаю. Сладко ей. Это хорошо. Но и она молодец не перестаёт мой член дрочить. Да и как у неё это приятно получается. Не спешит, ага, и вторая её рука в ход пошла, за яйца щупает. Молодец. Так, обоими за мой ствол ухватилась. Нежная девочка.
- Хорошо, как хорошо. Ещё так, ещё. Сильнее. А….
Всё деваха поплыла. Но ноги не убирает. И продолжает в том же темпе мне дрочить. Глаза закрыты. Может мне её полизать? А вдруг не понравится? Ходя это всем очень нравится. Я ещё долго не кончу, чувствую всем своим нутром. А, была, не была. Пусть прочувствует всё по полной программе. Даже не дёрнулась. Только почуял, как сначала напряглась, потом даже по тихому начала подмахивать навстречу моему языку. Смело. Надо пальчиком, совместно с языком погладить по анусу. Это, правда, не всем нравится, но попробуем. Подмахивает всё интенсивней. Вон как выгнулась. Наверное, дело к развязке движется, надо быстренько пальчик осторожненько сунуть ей в сладкую попку. Легонько застонала, но не сопротивляется. Так, это уже интересно. Значит, пальчиком проникаем глубже, делаем легкие движения, так хорошо. Молодец. Жаль мой член не дрочит, просто держит в горячей ладошке. Да и пусть. Сейчас ты снова поплывёшь, но уже более бурно. Более яростно работаю языком по клитору и пальчиком в её попке. Палец мой, полностью, ныряет в тугую дырочку, даже чувствую её тугое колечко, как оно нежно обнимает пальчик. Сладенькая ты моя. Ногами обхватила меня за шею. Стонет. Языком пытаюсь проникнуть во влагалище, но она и, правда, девочка. Целка на месте.
- Ммм…, а…, ещё ещё ещё.
Всё. Её бурнейший оргазм, с изгибами тела из стороны в сторону и поток горячего сока мне на язык, бурный поток. Тихонечко всё закругляю, Главное пальчик по-тихонечку вытащить из попки, как она пульсирует. Понравилось. Лежит, не шевелясь, тяжело дышит. И член не отпускает из своих рук. Я не кончил, могу и продолжить. Тоже истекаю скользкой смазкой.
- Всё зайчик. Одевайся. Пора домой. Всё, всё, сладенькая.
Молча отпускает мой член, погладила легонечко. Одевается тоже молча. Интересно, что она думает обо всём этом? Оделась, отвернулась к окну. Поехали. Вот он и дом.
- Что будем говорить дома? Может, что застряли где-нибудь?
- Хорошо, так и скажем. Не сердись на меня старого дурака. Забудь и не бойся, никто ни словом ни намёком не узнает, не догадается. Приведи себя в порядок и выше голову и с улыбочкой. На-ка вот жвачку, чтобы мамка не услышала ни пива, ни сигарет. Это специальные, противогаишные, в Германии покупал. И улыбайся веселей. Вон мамка топает.
- Что так долго? Аня как там бабушка с дедом? Всё у вас в порядке, какие-то вы оба не такие. Случилось что-то?
- Да всё нормально мам. Застряли на въезде в деревню. Еле вылезли. А я сидела за рулём, как здорово. Дя Сань, ты завтра ещё в отпуске? Поучишь меня ещё.
Хм. Не понял на что намёк? На наш с ней кордебалет? На рулёжку в машине? Поддержим двусмысленность её слов, хотя это и очень опасно. Любое случайное слово может быть разгадано в два счёта. Вон, Надежда сразу просекла необычность в её поведении.
- Дома я ещё вам надоем, аж, целых два дня свободен. Так что всё ещё успеем. Ну, а на сём я откланиваюсь и удаляюсь в свою опочивальню баиньки.
- Может, покушать вы хотите? У меня всё горячее ещё. Недавно подогревала. Давайте, быстренько мойте руки и за стол, а уж потом по кроватям. Давайте, давайте.
Анка на меня посмотрела и… улыбнулась. Всё на мази. Нет обид, всё нормально. А мне и правда следует помыть руки, особенно правый пальчик. Стоим за умывальником, усердно мылим руки.
- Дя Сань, лучше намыливай руки, на вот это мыло. Чувствуешь как оно приятно пахнет? Ты понюхай. Мне, кажется, оно пахнет весной.
- Ну, ты загнула. Пахнет обычным каким-то цветком. Сама не скупись на это мыло, мыль гуще. Спать сегодня будешь самым сладким сном, какого ещё у тебя не было. Надь пива не желаешь? Может, жахнем по баночке? А что, время ещё детское, у всех завтра выходной, как думаете дивчины?
- Да доставай уже, меньше разговаривай. Ань ты будешь пиво пить? Но немного, рано тебе им увлекаться. Давайте за стол.
Сидим, кушаем, потягиваем пиво, молчим. Я не смею поднять глаз на Анку, вроде испытываю какоё-то внутренний стыд и перед собой и перед ней и дискомфорт перед Надеждой. Пригрели змеюку в моём лице в своём доме.
- Спасибо за ужин, всё было очень вкусно, но я всё же, с вашего позволения, покину вас. Доброй ночи.

Сумасшедший сегодня день выдался. Столько впечатлений, переварить бы только всё это. Ладно, завтрашний день прояснит ситуацию, а сейчас спать. Еле доплёлся до койки. Да, дела! Лежу, сна нет, мысли прямо ломятся в голове, какая–то мешанина. Ворочаюсь с боку на бок, и не сплю, и толковых выводов сделать не могу. С одной стороны, то что произошло у меня с Анной – это предел мечтаний (Где и с кем возможен такой оборот дела? Со мной 32 – летним дедом. Ведь девочке всего 14 ) С другой стороны это грозит хорошим тюремным сроком и что самое неприятное, она моя ближайшая родственница, дочь моего старшего брата. Это самое неприятное. Брр.
И ни о чём другом не думается. Хотя, чего я тут сам себе вру наглым образом – ведь у самого сердце замирает от наслаждения. Такое тело, такая изумительная грудь, и скользкая, горячая её лощинка в моих руках, да и язычок мой уже побывал там, принес своим нахальным вторжением Анке бурный, может быть первый в её жизни, оргазм.
Утро. Спал, не спал? Не понять. От подушки голову не оторвать, наверное, надо пивка попить. Лежу, пиво из баночки попиваю. Вчера, хоть и пьяный был, а прихватил с собой одну, догадался. Только, не пойму, зачем её поставил так далеко от койки, пришлось, стараясь не моргать даже, вставать. Многовато я вчера в себя влил спиртного.
- Дя Сань – как здоровье? Голова бо–бо? Я тут тебе пиво где–то ставила, не помню где, а, ты уже похмеляешься. Алкоголик. Смотреть противно. Что, нет сил подняться? Одно слово - алкаш! Мама зовёт завтракать, там тебе стопочку, даже налила. Ну ладно поднимайся и побыстрей, а не то водой из колодца окачу.
Хлопнула створкой окошка и исчезла, как будто её и не было вовсе. Но как держится! Тут два варианта – либо зачеркнула всё вчерашнее, либо помнит и показывает всем своим видом, что всё прекрасно, всё хорошо. Что бы я не ломал голову, больную голову, замечу для непросвещённых. И вообще, чего я тут лежу, мучаюсь – если бы Анка всё рассказала, мне давно бы руки заломали. Вывод прост - Анка молчок. Что ж, раз такое дело, хоть и муторно на душе и в теле, надо вставать. А то и, правда, обольёт водой.
Выхожу на крыльцо. Сидят за столом и на меня смотрят, улыбаются. Чего смешного? Не умытый, не причесан это правда.
- Чему дорогие мадамы радуются? Новому прекрасному, солнечному дню или моему нечёсано–неумытому виду. Это Антуанет виновата…
- Мама ты видишь такую наглость? Он вчера напился, а сегодня я виновата.
- Ты же грозилась облить водой, а не исполнила, поэтому я не умыт, а если я не умыт, то и не причёсан. Ну и, конечно же, не побрит. Хотя знакомые мне мужики говорят такие правильные слова как – то «Лучше один раз в год родить, чем каждый день бриться». Вы себе представить не можете, какое это мучение скоблить себя острейшей бритвой по нежнейшему личику, каждый раз рискуя быть раненым, это в лучшем случае, а после, как горит лицо от бритвенного процесса…
- Саша хватит умничать, знаем, можешь до обеда нам читать популярные лекции о процессе бритья, качестве бритвы и мыльной пены, давай лучше садись за стол.
- Дя Сань, ты обрати внимание на стол. Что твой мутный глаз видит?
- Ба, да у нас какой-то праздник, торт, ананас, а это не как пирожки, и когда успели? А это что, самогон? Пока я спал, самогонку варили? Вам не стыдно?
- Какой самогон? Мам, ты видала такой наглёж? Можно, я его сейчас отлуплю? Между прочим, у мамы сегодня день рождения! Вам ясно сударь? А это вино, я его сама ходила, покупала. Мама такое, любит. Я маме, гляди, что подарила!
- Что это?
- Это называется мини купальник. Теперь мы будем купаться вместе.
- У меня ж тоже есть подарки, вам обоим, как я забыл? Да за пьянками этими разве всё упомнишь. Сидите тут и закройте глаза. Я быстро.
Я, правда, совсем забыл, я же привёз полный чемодан настоящей французской парфюмерии и Анке мобильный телефон. Самый крутой мобильник. Хоть и досталось всё это мне абсолютно на халяву – говорить не будем об этом дамам. Главное, что всё это есть и во время. Надо же Надежде день рождения – вот голова дырявая.
- Вот примите от меня скромные подарки. От чистого сердца.
- Ничего себе! Целый чемодан, ма, смотри, сколько тут всего, своровал не иначе? Ма, смотри и мобильник, огонёк моргает.
- Ань, мобильник тебе, а парфюм делите, как вам вздумается. Между прочим, всё это из Франции и самое настоящее, не подделка. И давай те же, наконец, выпьем за здоровье Надежды. Из конца – то в конец. И смотрите, там есть мыло для интимных мест. Интересно, чем оно отличается от обычного? Дай понюхать. Пахнет приятно. И чего это только для вас такое придумывают? А для нас нежных и легкоранимых? Эх, кто за нас только заступится?

Наконец – то подарки рассмотрены, рассортированы и разделёны. Стопки налиты. Хорошо пошла, родимая. Прямо чувствую, как внутри все заполняется теплом, и каким–то уютом. Хорошо! И вообще, всё просто прекрасно. Сидят, раскраснелись. Анка поглядывает на меня своим лиловым глазом. Улыбается. Незаметно подмигиваю ей, мол, у нас всё впереди, держись и надейся на самое лучшее. Конечно, с моей стороны это, просто, нагло. Да и вообще, вчера всё было по-другому. И мысли и поведение. Вот как теперь себя с ней вести – я не знаю. Меня прямо так и тянет её пощупать, залезть ей под подол, полюбоваться её голым видом. Очевидно, просто купаться, и бесится в воде, как прежде уже не получится. Я не смогу себя сдержать, чтобы не полапать, да и моё мужское достоинство, что сейчас уже шевелится и готовится показать свою голову, не сможет на всё это спокойно смотреть. Ладно, не будем гадать на кофейной гуще. Это как судьба, матушка, распорядится, да и не хозяин я этого положения, это как Анка захочет. Не захочет и всё, прощай молодое и красивое тело. А как хочется всё вчерашнее повторить, прямо не могу. Я, даже сейчас, на своём языке чувствую её мягкие и скользкие складочки. Хватит, хватит себя заводить. Ещё Надежда, чего доброго, заметит.
- Саша, чего сидишь, как пенёк. Давай, наливай дамам, не видишь, стопки уже высохли. Гулять, так гулять. Сегодня никаких дел. Посидим, напьёмся, правда, Анютк, и пойдем купаться, будем испытывать новый купальник, а потом истопим баньку, и будем мыться интимным мылом. Ну, давайте выпьем за чудный солнечный день, за мои неполные 17, и за всё хорошее, что нас ждёт впереди. Поехали!
- Дя Сань, а поцеловать именинницу, слабо? И меня заодно, как её дочку. Вроде как имею непосредственное отношение к её дню рождения.
- Это с какой же стороной? То, что ты её дочь – это понятно, а как увязать всё это с днём народження Надежды, прямо не знаю. Ну, давайте, я вас поцелую. Чмокаю Надежду в губки, мягкие и податливые. Анке успел языком чиркнуть по её горячему ротику. Ну, я и нахал. Посмотрела на меня – не целовалась девка по настоящему.
Всё выпито, всё съедено. Пора купаться. Пошли одевать купальники. Посмотрим, что это за чудо такое, мини–купальник. Погода прямо шепчет – иди и купайся, загорай и ничего не делай. А мне надо, прямо кровь с носа, сегодня посмотреть тормоза на фуре. Посмотрим на настроение и события. Сегодня Надежда неузнаваема, не бурчит, не учит жизни. Наверное, день рождения повлиял, а может выпитая бутылка. Наконец–то идут. До чего же долго эти девки одеваются, с ума можно сойти.
Вот она наша молочная речка – кисельные берега. Быстро раздеваемся. Анка, как всегда, сразу бултыхнулась в воду.
- Саша, смотри, как Аня хорошо плавает. И когда научилась? Молодец! Это ты её научил? Как заправская пловчиха. И как быстро-то. А я, совсем не умею плавать, научил бы, моряк. Вода, наверное, холодная. Я лучше полежу, позагораю, пока. А ты чего стоишь, не купаешься? И не пялься на меня, глаза поломаешь. Что, купальник не очень для меня подходит? Старая, наверное, я для него. Но, очень удобный, мягкий. И нигде не давит, Вот только уж очень откровенно – открытый, даже неудобно как- то показывать свои телеса. Задница вся голая.
- Да не переживай и не скромничай. Тебе только плакаться. Фигура у тебя, для твоего возраста, по высшему разряду, уж поверь. Много повидал на своём веку. Порой, у молоденьких всё висит, всё какое–то дряблое, прямо старушечье.
- И что?
- И всё равно трахались.
- А не противно?
- Представь себе, нет. Это чувство приходит только на следующее утро. Глаза открываешь, смотришь на нее и думаешь, «Боже, спаси и предотврати от повторного шага». Бывает такое. А куда деваться? Ведь, не знаешь же заранее, как и что.
- Не боишься?
- Чего? А, ты имеешь в виду всякие, там, болезни и прочее. Знаешь, и эти мысли тоже приходят на следующее утро. Пока, тьфу, тьфу, Бог миловал. Хотя, ты, конечно же права.
- А много у тебя случалось, ведь по командировкам мотаешься? И подолгу мотаешься.
- Много. Пальцев не хватит ни моих, ни твоих, вместе взятых.
- Интересно, да ты у нас, прямо, половой террорист. А у меня только один Володя, не изменяла ему ни разу. Вот так.
- Ты говоришь это с такой гордостью, только сейчас это не в моде. Сколько было замужних со мной и ни одна не плакалась, о своей измене. Так, что это ещё с какой стороны смотреть. Это я о твоей гордости. И купальник этот ты носи всегда. Он, хоть и очень открытый, ты рождена его носить. Да и, если есть, что показывать, почему не показать? Пусть завидуют, и смотри на эти вещи проще.
Лежим с ней загораем, болтаем не о том. Но, она сама завела его. И вообще, я с ней так долго и на такие темы не разговаривал. Обычно да, нет, и за дверь. Считал, что нет интереса. А ей просто тоскливо. Одна и одна. Вовка, дурак просто. Такая женщина и одна. Заведёт себе местного любовника, дождётся. А, может, это и правильно будет с её стороны? Женщина не должна быть одна. Она может завянуть, если её не будут ласкать и трахать. Это, чисто моё мужское мнение. А у неё есть, за что ласкать и есть во что трахать. Одни титьки, только чего стоят! Размер третий не меньше. И не размазнёй, а ровненькие, формы не потеряли.
- Саша пошли купаться.
Встала, идёт к речке и задницей своей чувствует, что смотрю на неё. Купальник и, правда, уж очень откровенный. Задница совсем открытая, полоска прямо в попке. Идёт, покачивает ей. Пойду-ка и я искупнусь, Анку помучаю.
- Анка держись, мой непотопляемый крейсер идёт на абордаж, приготовить багры и крючья, вперед!
- Не догонишь, не догонишь. Смотри, как я нырять научилась.
Нырнула, проплыла метра полтора под водой. Нам это не страшно, видали и похлеще. Вперёд на врага. Плыву к ней. Вот и она.
- Дя Сань, лучше покатай меня на своей спине. И как ты это только делаешь? Не тонешь.
Забирается мне на спину, прижалась. Сквозь тонкий лифчик чувствую её торчащие соски. Обняла, как ни в чём не бывало за шею, ногами за талию. Её пятки так и трутся по моему члену. Смотри, доиграешься. Плыву, наслаждаюсь её телом. Могу плыть и плыть, только бы не пропало это приятное ощущение молоденького, упругого тела. Даже лобок чувствую. Как прижалась. Раньше такого не было. Может, не обращал внимания? Не знаю. Только сейчас всё очень остро ощущаю.
- Приятно? Я чувствую, что приятно.
Шепчет мне на ухо. А у меня и, правда, поднимается. Пальчиками ног нежненько поглаживает по моему члену. Ха. Ногой залезает мне в трусы. Ничего себе деваха обнаглела. Хотя мне приятно.
- Прекращай! Мамка заметит, не дай Бог.
Быстро довёз до мамки, сбросил со спины и в сторону, чтобы член опустился, успокоился. Сидят в воде у берега, болтают о чём–то. Пора и мне вылезать, зубами уже клацаю. Главное, что бы всё, лежало на месте. В походном положении. Пристраиваюсь рядышком.
- Вода, какая тут тёплая. Прямо парное молоко. Анк, а где ты научилась нырять? Давай коtext-indent: 36.0pt; margin-left: 0cm; margin-right: 0cm; margin-top: 0cm; margin-bottom: .0001pt"> - Оставь лучше его на баню.
- Ма, ты не знаешь, у него полный багажник. Мне думается, если его пить, не переставая, то его хватит дня на два–три, не меньше.
- Думал Вовка, подъедет, что бы, не беспокоиться потом, что мало. Так нести? По баночке. Нашего, лёгкого. Нет, безалкогольного, нет. Не пьём такого.
- Да неси уже, уморил разговорами. Хорошо тут. Чего с вами не ходила, не знаю.
- Я быстро.
Ну, Анка! Допрыгаешься у меня. Трахнуть не трахну, но достанется от меня, в полную меру, не унесёшь. Ага, пива и, правда, многовато. И чего это я вчера размахнулся? Есть ли наше–то? Вижу только «Туборг», да не пойму, чьё наше, чьё не наше? Нашёл. «Балтика» нумбер три. Пойдёт. И после баньки вволюшку пивка попью.
- Держите, наслаждайтесь. И главное, не напивайтесь.

Лежим, посасываем пиво, молчим. Обе лежат на спине. Как похожи у них тела. С поправкой на возраст, конечно. У обеих очень ровные ножки. Лобки только разные. У старшей, он более выпуклый, это от волос. Не иначе. У обоих плоский, ровный живот, даже пупки одинаковые. Грудь, конечно же, разная. У одной только, только начала расти, у другой большая и, наверное, очень нежная, с прожилочками голубыми.. И о чём только думаю? Это же родня. А Анка?
- Дя Сань, пошли мамку учить плавать? Стыдоба, не умеет совсем.
- Только не долго и не глубоко, а то я боюсь глубины. Пошли, ну быстро, быстро, да потом домой. Время к ужину, а ни баня не истоплена, ни еды не сготовлено. Хором бултыхнулись в речку. Надежа умостилась на моих вытянутых руках, полощет ногами воду, руками машет, как на базаре. Пытаюсь объяснить, как и что. Без толку. Оглохнуть от визга и воплей можно. А тело очень гладкое. Как бы случайно трогаю за грудь. Молчок. Может, не заметила мою наглость? А титьки очень упругие о в руку не умещаются. Брр. И ножки упругие. Ладошкой чувствую её часто дышащий живот. Тут Анка начала брызгаться, какое тут учение. Самому бы уцелеть, не захлебнуться. Надежда не отстаёт от Анки. Что, решили меня утопить?
- Всё, всё. Берите меня в плен! Я поднимаю руки. А пленных не мучают и не топят, как некоторые, не будем указывать пальчиком. Всё, я вылезаю. Вы как хотите. А мне ещё воды надо натаскать в баню. Скоро стемнеет совсем.
- Аня вылезай. И, правда. Пора домой. Пока ты топишь, мы с Анной что-нибудь придумаем на ужин. Ничего себе. Времени–то, посмотри–ка, сколько.
Долго и нудно таскаю воду вёдрами. Надо будет купить насос. Крайне утомительно и долго. А тут кнопочку нажал и кури себе, смотри, чтобы не перелилось. Всё, с водой покончено. Теперь более приятная миссия. Сидеть возле печки и дровишки подбрасывать. Сижу, покуриваю. На улице совсем стемнело. Ну, ничего. Завтра никому рано вставать не надо, успеем, и помыться и пивка попить. Жаль, своё «Рено» не посмотрел. Плохо авто стало тормозить. Одним только контуром, одной стороной работает. Завтра, уж точно, надо обязательно будет посмотреть. Иначе хана.
- Дя Сань, ты ещё долго? У нас всё готово, пошли ужинать.
Не заметил, как зашла. Напугала.
- Ты знаешь, вон в той стене есть дырочка, в неё всю баню видать. Даже раздевалку видно. Я с той стороны веточку воткнула в неё. Пошли ужинать.
Ушла. И где она нашла дырочку? Мы с Володей, вроде, добросовестно её ложили, без изъянов. Да и к чему это она? Чтобы я на неё смог полюбоваться? Так это прекрасно, полюбуемся. Тем более с самого детства ни за кем не подглядывал. Может, как я моюсь, хочет посмотреть? А, пусть смотрит. Мне не жалко. Потрясём своим хозяйством перед её взором. Так, баня натоплена и готова к применению. Пойдем, поедим и на помывку. Давно не мылся в баньке, не парился.
- Дя Сань, садись, заждались совсем. Жарко натопил?
- Если не будем рассусоливать, то жарко.
- Ма, пошли первыми, на первый парок? Вместе. Мне спинку потрёшь. Лады?
- Ладно. Тогда давай, побыстрей кушай и пошли, бельё я собрала.
Дела! Анка как подстроила. На обоих буду любоваться. Хорошо, хоть темно, никто не увидит. Мне тоже пора на «работу». Вот веточка, вынимаем, и что мы зрим? И, правда, всё видно. Вон сидят на лавочке разбирают бельё. Сейчас начнут раздеваться. Надежда начала первая. Хм, успела уже снять купальник. В белых трусиках и без лифчика. Ничего себе дойки. А стоят–то как! Как будто и не рожала Анку. И большие, соски тёмно–коричневые и не рассосанные ни Анкой, ни Вовкой. Хорошо тётка сохранила свою грудь, прямо с обложки журнала, эталон. Укусить бы их обе, сразу! Или членом между ними поелозить. И, что бы она сама, руками, сжала свои титьки с моим членом между ними. Снимает свои белые трусики. Чего топчешься, поворачивайся ко мне лицом, уж очень хочу посмотреть на твой треугольничек. Но, и со спины хороша. Нет ничего лишнего, нигде ничего не висит, ну всё при ней. Давай же, поворачивайся! Анке что-то говорит, не слышу. А, Анка сидит не раздевается, боится, наверное. Думает, наверное, что зря мне сказала, про эту щелочку в стене. Встала. Сняла майку, тряхнув своими титьками, уже не маленькими. На ощупь они мне казались больше. Соски розовенькие, как карандашики. Почему у них цвет сосков такой разный? Интересно!
Сняла свои спортивные штаны, с каким–то порывом, я бы сказал с отвагой, прямо как Матросов на пулемётную амбразуру. Ба! Да Анка без трусов! Вот это пироги! Стоят обе голые, и обе ко мне спиной. Наконец–то Надежда идёт в баню, я её вижу во всей голой красе. А, волосы на лобке и точно, чёрные и густые, как мне и думалось. Вот и Анка голенькая идёт.
Тут, просто не хватает моего красноречия. Грудь маленькая, стоячая, волоски на лобке уже начали пробиваться и, тоже чёрные, как у мамки. По фигуре, конечно, она малость проигрывает мамке, более худенькая. Надежда кругленькая, нет резких переходов, как у Анны. Но племянница даёт сто очков вперёд своей нетронутой свежестью. Вот, обе стоят, поправляют волосы, закинув руки за голову. Видок! Мамка с дочкой, голые, обе перед моими глазами. И одна из них знает о моих глазах, щупающих взглядом, жаль не руками. Такого я больше никогда и нигде не увижу. Вот, Анка стервоза! Чего добивается? Чего хочет? Чтобы я и с мамкой переспал? Да, я не против!
Всё время старается мамку повернуть так, чтобы, я её лучше разглядел. Спинку ей трёт, поставив раком. Я прекрасно вижу Надеждину задницу, её коричневый глазок, по–моему там бывает Вовкин член. Уж, слишком явно видно, что там всё разработано. А вон и раздвинувшееся влагалище! Розовое и очень блестящее. Губки с чёрной каёмочкой. Говорят, что такие бабы, с такими губками, очень страстные. Если это так, то мне понятно тогда, её вечное ворчание и плохое настроение. Ей не хватает мужичка, страдает тётка от этого. Хоть и говорит о своей верности. И чего страдать? Может, слишком гордая? Или не с кем, на что больше похоже. Все мужики, во всей округе, знают о Вовке. Не рискуют, боятся.
Анка и сама демонстрирует своё тело. Крутится как юла. Всю рассмотрел. Вот ещё бы показала, какие у неё губки.
- Ань, ты чего такая возбуждённая? От пива, что ли? Крутишься вся, на месте никак не усидишь, вон возьми веник, попарь–ка меня.
Ложится на лавку, Анка охаживает её веником. Задница Надежды так и колышется из стороны в сторону. Аж, постанывает от удовольствия.
- Ма, я устала. Полежу немного. Как тут жарко.
Вот её губки в полной своей красе. Такие же с чёрной каёмочкой. Лежит на лавке с широко раздвинутыми ножками. Подложила руки под голову и смотрит прямо мне в глаза. Мол, ты всё видишь? Наслаждаешься всем? Нравиться? Глаз моих, конечно, она не видит, но молодец Анка! Я наслаждаюсь в полную силу. Не знаю, как и отблагодарить тебя за всё это. Исполню любое твоё желание, какое бы ты не захотела. Молодец!
- Ань, хватит валяться, поднимайся. Давай, я потру тебе спинку.
Снова задница, перед моим взором, на сей раз Анкина. Такой же коричневый глазок, и очень маленький. Но в нём побывал мой пальчик. И ей это понравилось. Я знаю. Трахать её, как и мамку, всего удобней раком. Слишком близко друг от друга оба «глазка». Как призывно блестит Анкина трещинка. Прямо исходит соком. Мой язычок баловал тебя там, баловал. Тебе было очень приятно. Надо будет научить её брать член в ротик. Думаю ей это понравиться.
Всё! Идут одеваться. Надо сматываться. Только одним глазком гляну в какие трусики оденутся. Обе в белых. Ухожу. И положить надо как–то свой член в исходное положение. Трусы совсем мокрые от увиденного. И не мудрено! Кончил не один раз, наверное. Эх, на видео бы всё это. Для себя, не для шантажа. Да и какой может быть шантаж? Глупости! Просто, такого больше не увижу. Бегом, галопом, до стола. Я сижу, мирно жду своей очереди в баньку. Идут, слышу. Потихонечку попиваю пиво.
- Напарились! Воды оставили?
- Ух, хорошо! Аня меня так лихо нахлестала веником, что вся, ватная какая–то. Сладкая истома, прямо, струится по жилочкам! Хорошо!
Сидят за столом, обе красные, пышущие жаром. И Анкин вопрошающий взгляд, был или не был у бани. Незаметно киваю головой.
- Дя, Сань, ты слишком жарко натопил, дышать нечем. Еле домылась, не знаю, как и выползла из бани. Давай иди уже. Потом своё пиво допьёшь.
Надежда копошится чего–то, отвернулась. Анка показывает мне, что тоже будет подсматривать. Киваю головой. Мне не жалко, покажу со всех сторон, как пожелаешь.
- Я пошёл, а вы тут не балуйте, без меня. И встречайте после помывки. Я вас встретил, вот пиво для вас, лёгкое. Как раз для банного дня. Я отчалил.
И как Анка смоется от мамки? Хотя найдёт повод. Раздеваюсь. Ощущение, как будто ты на сцене огромного зала и все на тебя смотрят. Понимаю Анку, такое же чувство было, когда раздевалась. А может, её ещё и нет у бани? Хватит думать! Я взрослый мужик, а она нетронутая девочка и то решилась, и что вытворяла с мамкой, да и сама не стеснялась себя показать во всех видах и позах. Ладно, трусы долой! Моемся. Хоть бы знак, дала какой, что пришла. Стараюсь мыться лицом к Анкиному взору. Пусть смотрит. Шишка сама поднимается. И неудержимо.
- Анка, ты здесь? Поцарапай стенку.
Царапает. Пришла. Ну что ж. Смотри на меня, какой у меня крепко стоящий и багровый, с огромной головкой, член. Легонечко подрачиваю.
- Так тебе нравиться? Смотри, как надо делать, чтобы было приятно. Тебе видно?
Царапает. Дрочу член, оголяя максимально головку. Надо кончить, что бы видела, что это такое. Забыл, что надо, мыться. Стою возле самой щели в стене, что бы Анка ничего не пропустила.
- Хотела бы сама так сделать? Нравится? А хотела бы его поцеловать?
Царапает. Не пойму только, что это обозначает. То ли потрогать хочет, то ли взять в ротик. Может всё вместе. Слышу, Надежда зовёт Анку.
- Иди, мамка тебя зовёт, да не иди со стороны бани, догадаться может.
Жаль, не увидит мою тугую струю, жаль. Ну и дела. Если бы кто сказал о таком повороте дел, хотя бы даже намёком. Просто посчитал бы его сумасшедшим. А, видишь, как всё закручивается. Надо домываться. Хотя какое тут мытьё? Мне до ужаса хочется воткнуть свой член в сладкую дырочку, кому-нибудь. Так и моюсь с торчащим колом. Возбужден до предела. Царапает, пришла. Не пойму, откуда это царапанье, явно не со стены. В дверь?! Смелая деваха! Слышу, дышит под дверью, как загнанная лошадь.
- Я только быстро посмотрю и потрогаю, ну, пожалуйста. Сил нет, как хочется!
Боже, какая скрипучая дверь. Приоткрываю. Сидит под дверью. Даже в кромешной темноте вижу её горящий взгляд, устремленный на мой член.
- Ты с ума сошла, а мамка застукает?
Говорю, а её руки уже дрочат и мнут, тискают мой член. Горячие её руки приносят дикое наслаждение. Дрочит так, как я недавно показывал. Молодец! На лету всё схватывает.

Картина Репина. Я стою голый в дверях бани, Анка на коленях передо мной наяривает за член. Хорошо, хоть свет догадался выключить в предбаннике. Может сунуть ей рот? Как раз ротик рядом, даже горячее дыхание на нём ощущаю. А член скользкий, большущий. Её рука скользит по нему в очень быстром темпе. Не могу больше. Сейчас засуну ей в рот. Руками притягиваю её голову к огнедышащей головке. Вроде, не сопротивляется. Вот и губы. Рот закрыт. Раздвигаю членом губки. Приняла, не отказала. Медленно насаживаю её голову на свой член. Торопиться, не следует. Головка уже в горячем и влажном ротике. Как она нежно и сладко губками сжала ствол. Не кончить бы только. Потихонечку покачиваю её голову, показывая, как надо делать, всё глубже и глубже проникая ей в ротик. Интересно, сможет заглотить его полностью? До самых яиц? Ага, её голова сама уже работает, покачивается на члене.
- Хорошо, молодец, ещё, ещё глубже, рукой, рукой возьми за яйца. Хорошо!
Я уже не могу контролировать себя, значит вот, вот кончу. Только бы не в рот. Еле успеваю выдернуть свой член из её рта, тугая струя спермы брызнула ей прямо на лицо. Вздрогнула и затихла. Не шевелится.
- Всё, зайка. Вытрись и бегом до хаты. А то затащу в баню и трахну без жалости, во все твои дырки.
Молча утёрлась своей майкой, не отрывая своего взгляда от моего дёргающегося члена.
- Я пошла. Хочу ещё.
Ушла. Может и правда трахнуть её? Сломать ей целяк? Целочка только однажды мне попалась и то очень давно. Давно не ломал целок. Ладно, надо домыться, да вываливать из бани, пока спать не ушли. Посмотреть на Анку, как она себя чувствует. Так, с мытьём покончено. Пора покидать сие здание, принесшее собой столько увиденного и незабываемых сладких минут. Надо, же кончил ей прямо на лицо. Это её первая сперма и первый вкус члена во рту. Здорово! Анка отсосала у меня! Анка - этот одуванчик отсосал, да ещё с таким бурным спермопотоком на лицо, надо теперь потихоньку приучить глотать сию сперму. Пусть учиться. Мужики любят, да и я не прочь, чтобы она не выливалась на улицу. А шла на пользу женскому здоровью. Сидят за столом, ждут.
- Саша, быстро ты. Воды хватило? Прибрался там?
Чуть не ляпнул, что не до мытья мне было. Анка смотрит на меня, как будто сказать хочет что–то, а мамка вроде мешает. Уже в другой майке, оперативно. Скользит взглядом по прилично ещё торчащему члену. Хм. И Надежда стрельнула по нему своим косым взглядом. Тоже интересуется. Какой уже раз за сегодня мелькает мысль – трахнуть бы вас обоих вместе, покувыркаться втроём. Обслужил бы по первому сорту. Вон как соски торчат у Надежды сквозь майку.
- Да нет, не убрался. Забыл совсем. Уж на пиво очень спешил. В горле всё, прямо, пересохло. И, правда, натопил слишком. Утомительно.
- Бельё своё оставил? Я заодно с нашим постираю. Вода горячая осталась? Давай сюда голова садовая, и чего тащил сюда.
Встала, как специально, качнула титьками. Даже Анка это заметила. Что–то ещё произойдёт сегодня? Чую на этом сегодняшний день не кончится. Я кого–то сегодня всё же трахну. Сижу, пью жадно пиво, весь в каком–то диком возбуждении. Поглядываю на обоих.
- Саш, ты не принесёшь мне холодной воды в баню? Белья много накопилось, не хватит той, что в бане. Не сейчас, не спеши. Пей своё пиво. Попозже. Аня ты не засиживайся, поздно уже, тебе спать пора. Ну, я пошла, ты только про воду не забудь.
Это приглашение к траху открытым текстом. Смело с её стороны. Ушла, лихо, покачивая задницей.
- Дя Сань, мамка тебя явно приглашает на палку. Пойдёшь?
- Если ты не против, пойду.
- Нет, не против, даже, наоборот, за! Хочется посмотреть, как это вживую происходит. Только пообещай мне, что дашь ей пососать свой огромный член, и чтобы я могла всё это видеть. Обещаешь? Очень хочу всё это видеть. И ещё. Я тут сидела, думала, может, ты со мной переспишь, мне так хочется сесть на него, до конца по самые твои помидоры. Знаешь, мне понравилось сосать. Это так здорово! И сперма твоя очень горячая, я даже испугалась. Всё время думала, что он не влезет в мой рот, уж очень большой. Здорово. А как ты её будешь трахать?
- Ань, это же твоя мамка! А как же папка? А не заревнуешь?
- Я, думаю, мамке не хватает папкиного присутствия. Его и дома-то не часто застанешь. Слышала однажды их ночной разговор, громко разговаривали. Мама всё его ругала, что он не ласковый, только и требует от неё, чтобы брала в рот его вялый огурец. Так и говорила, вялый. Сначала не могла понять, что такое вялый, только потом дошло – это когда не стоит. У тебя не вялый. Знаешь, когда ты мне лизал по клитору, там, в машине, помнишь, я думала, умру. Я такого никогда не испытывала. Прямо, всё как-то внутри замерло сначала, а потом понеслось как с обрыва. А зачем ты мне палец в зад засунул?
- Не понравилось?
- Понравилось, но ведь оттуда говно вылезает.
- А ты не думай об этом. Ведь приятно же было. Не думай, на пальчике ничего не было, никакого говна на палец не намоталось. Значит, мой язычок свёл тебя с ума. Это хорошо! Только молчок обо всём, даже под страшной пыткой.
- Да не бойся, не маленькая. А ты у мамки лизать будешь? А трахать её как будешь? Как интересно! Я буду смотреть, как моя мамка трахается с моим дядькой. А вы будете стоя или лёжа на лавке? Ты только совсем разденься до гола, ладно? Хочется тебе показать какая я совсем мокрая, трусы насквозь промокли. А у тебя стоит? Можно посмотрю?
- Не сходи с ума, Аньк! Вдруг. Если хочешь посмотреть, садись вот сюда и смотри, тут изгородь закрывает меня от бани. Влипну с тобой в историю. Смотри.
Садится на угол, рядом. Оттягиваю резинки штанов и трусов, вываливаю на улицу напряжённый член. Не удержалась всё-таки. Ухватилась рукой за головку. Нежно щупает.
- Не увлекайся. Следи за баней. В ротик ещё хочешь? Только весь, до яиц, сможешь?
- Не знаю, он такой огромный, не влезет, наверное. Какой он скользкий. Я попробую.
- Только один раз и всё. Иначе попадёмся.
Наклоняется. Горячие её губы беспрепятственно заглатывают головку, я руками толкаю её голову вниз на член. Влезает потихонечку весь. Я даже чувствую, как он упирается в её горло.
- Всё. Хватит.
Подняла голову. Смотрит на меня укоризненно. Рот блестит, то ли от моей смазки, то ли от её слюней.
- Не переживай, отсосёшь потом, по-настоящему, нравится? Вытрись.
- Я, наверное, кончила. Чувство такое же, как тогда в машине. Тебе надо идти. Мамке скажешь, что я ушла спать.
- Ты по стене, как тогда, поскреби по-тихому, что бы я знал, что ты пришла. И смотри, не дыша, даже не моргай. В бане всё, абсолютно слышно. Если уж совсем припрёт, поласкай себя пальчиком. Поможет снять напряжение. Если я потрогаю себя за правое ухо – сматывайся, мы заканчиваем. Поняла? Не забудь про ухо, собирайся и пошли. Подойдём, я с ней буду разговаривать, а ты тихонько устраивайся, она ничего и не услышит. Особо–то не настраивай себя на местную порнушку, вполне возможно, что ничего и не произойдёт, пошли.
Встали, вышли в темноту. Я нежно погладил её по мягкой попке. Она ушла за баню, впрямь, как кошка. Не слыхать, не видать. Захожу в баню. Надежда стоит ко мне спиной, склонившись над тазом с бельём. Стирает, трудиться, и не знает, что её дочь только, что у меня очень сладко отсасывала и сейчас устраивается в первом ряду для просмотра фильма для взрослых. Если сеанс конечно состоится. Хотелось бы. Не будем заранее унывать и отчаиваться. Жарища в бане. Надежда в промокшей насквозь майке, в белых трусиках.
- Надь, ну как, вода нужна? Много тебе ещё осталось? И как ты тут в такую жару? Дышать не чем.
Поворачивается ко мне, вытирает пот с лица. И май-ка и трусы от влаги стали прозрачными, всё прилипло к телу, как будто их и нет совсем. Большая грудь, и четкий, черный треугольник между ног. Смотрит на меня и даже не пытается прикрыться, хоть и прекрасно знает о том, что всё просвечивает. Ни сколько не смутилась.
- Принеси пару вёдер. Аня спит?
- Не знаю, по крайней мере, сразу за тобой и ушла. А, спит, не спит, не могу знать. Не положено – с. Да спит, наверное. Посижу немного, а по правде, не хочется тащиться на речку по темноте.
- Слышишь? Скребётся кто–то. Мыши?
- Да, какие мыши! Не паникуй, нет здесь никаких мышей. Ветки дерева скребутся.
Анка на месте. Готова к зрелищу. Все глаза уже поломала, наверное. Пусть помучается. Надежду, тоже, помучаю пустыми разговорами и очень откровенным своим взглядом. Пусть не думает, что сейчас накинусь и прямо на полу трахну. Хочу, что бы она сама начала действия. Стараюсь, чтобы видела всё время мой передний «бампер». Вижу же, как глазами постреливает. Прямо, членом чувствую её взгляд, щупающий и поглаживающий. Подождём дальнейших твоих действий.
- Пива хочешь? Я принёс, правда, нашего уже нет, только крепкое.
Не ожидая, что она ответит, протягиваю баночку. Пусть освежит своё желание хорошим пивком. Оно по башне хорошо шибает. Пью, молчу и смотрю на её. Сначала начала вроде от меня поворачиваться боком, чтобы не особо видел её чёрный манящий треугольник. Сейчас уже сидит ровненько, даже как бы специально, чуть раздвинула ножки. Хорошо вижу её бугорок меж ног, смотрю в наглую прямо туда. Пусть попотеет. А соски заострились, майку бы не порвали, истекает, наверное, смазкой. Пусть, пусть помается, прочувствует всё до глубины своего тела. Сейчас ещё немного её заведу и за водой, пока хожу, всё продумает, прикинет и …
- Надь, можно нескромный вопрос?
- Какой?
- Вовки тебе хватает? Только честно и не общими фразами?
- Если не честно, то хватает, ну а если по правде, то нет. Я не в том смысле, что как жене, а как женщине.
- Говоришь, как–то непонятно. Как это жене, женщине? Это, разве не одно и тоже, что жена, что женщина? Одинаково хотят, и одинаково раздвигают ножки. Говори проще. Как есть.
- Я как–то тебя стесняюсь.
- Сидеть передо мной в таком прозрачном виде, что я прекрасно вижу всё твоё хозяйство – не стесняешься, а говорить стесняешься. Ха – ха. Молодец.
- Ой, правда? Неужели всё видно? Не врал бы! Не всё. Можно подумать видишь в первый раз, пусть в таком виде.
- Ты отвечай на вопрос, не увиливай от ответа. Вовка тебя удовлетворяет, ты испытываешь оргазм с ним?
- Очень редко. Можно сказать нет. По молодости было, а сейчас нет. Может мы с ним старые, может он очень устаёт, может, приелись друг другу? Причины не знаю. Конечно, ждёшь его, мечтаешь о близости, а он придёт и спать. Всю ночь проворочаешься, а утром, с плохим настроением, всем от меня достаётся. И понимаю всё, но как справится с тем, что гложет внутри? Ну, а если уж снисходит до половой близости, так я ничего не получая, должна ему приносить удовольствия.
- Это как?
- Неудобно говорить, в рот брать у него, вот как.
- И, что? Тебе это не нравится?
- Почему не нравится? Просто всё это должно быть обоюдным, приятным, а не односторонним, и всё время одно и тоже. Я уже заранее знаю, что опять мне надо будет взять его член в рот и сосать, пока он не кончит. Я, даже, забыла какого ощущение траха, прости меня Господи, за такой разговор. Можно сказать, я на грани срыва.

Вижу, Надежда сильно волнуется. Не знает, куда пристроить свои руки. Может, начать говорить напропалую? Чего полоскать попусту. Да и Анка там заждалась, наверное, комары, зажрали. Ведь, она меня сама пригласила. Ждёт от меня активных действий, а я трёпом занимаюсь.
- Хочешь со мной трахнутся, если говорить открытым текстом.
- …Да, но, у меня два условия. Первое - об этом никто не должен знать, только ты и я, и никто больше. Договорились? И наше поведение завтра не должно отличатся от вчерашнего дня, как будто ничего не произошло. И второе – самое главное, я просто боюсь. Да, не смотри на меня так, боюсь и всё. А вдруг я тебе не понравлюсь? А вдруг у тебя на меня не поднимется? И много таких, вдруг.
- Не переживай, всё получится самым наилучшим образом. А, насчёт того – поднимется, не поднимется, можешь посмотреть на мою реакцию твоего прозрачного вида. Давай сделаем так – ты сейчас сними при мне свою майку, я сниму свои штаны, останусь в трусах. Ты оценишь моё хозяйство, я посмотрю на твою грудь. И ничего не трогать друг у друга. Потом я пойду за водой, а ты встретишь меня голенькой. Договорились? И главное готовой ко всему.
- Хорошо. А что такое, ко всему?
- Ну, скажем так, ко всем позам, даже невероятным.
Снимаю свои спортивные штаны, член, прямо рвёт мои трусы. Головка члена вылезла из под резинки трусов и нахально смотрит прямо на Надежду. Она после некоторого раздумья снимает свою майку, колыхнув дойками так, что я не удержался, потрогал. Коротко вздрогнула, но промолчала. И смотрит на него, не отрывая взгляда. Или, давно не видела, или изнемогает, уж очень жадный взгляд.
- Видишь, как он хочет искупаться в твоём влагалище, а ты говоришь, встанет, не встанет.
Не отрываясь смотрит, взглядом лаская мой член. Всё, надо уходить. Пусть дозревает. Истекает, наверное. Иду к речке. Ну, и оборот событий. Не зря с Анкой ездил в город. Если бы не она ничего бы и не было. Вовка приедет…, а не буду думать об этом. Вывернемся.
Анка, что–то показывает из своего логова – укрытия. Ничего, потерпи. Сейчас насладишься всем, что умею. И даже не умею – всё увидишь. Надо попробовать Надюху трахнуть в попку. Пусть и Анка будет к этому тоже готова. Вот и баня, интересно, она разделась?
Захожу. Сняла с себя трусики, стоит голая. Закрывает руками свою чёрную пещерку. Ждёт и вопросительно на меня смотрит. Ставлю вёдра, сажусь на лавку напротив, смотрю на неё.
- Надь, если ты будешь стесняться меня, то у нас ничего не получится. Убери руки, дай на тебя полюбоваться. На тебя в таком виде можно смотреть и смотреть. А ты можешь сесть на лавку, вот сюда, и руками раздвинуть свою пещерку?
Сажу её напротив щелки в стене, чтобы видела Анка. Закрыла глаза и тихонечко раздвинула пальчиками свою пещерку. Вот она рядом, вижу все её складочки и морщинки. Скользкая и манящая. Встаю у неё за спиной, руками лапаю за грудь, мну их, тискаю, голой головкой члена трусь по её спине.
- Открой шире. Пальчиком поласкай себя по клитору, чувствуешь мой член, чувствуешь, какой он крепкий и горячий?
- Да. Я хочу его потрогать, хочу его поцеловать, хочу на него посмотреть, хочу взять его в обе руки. Я его просто хочу. Какой он горячий, сними наконец – то, свои трусы, Господи, как я его хочу.
Быстро снимаю трусы, моя сарделина упирается ей прямо в ухо. Анке, так не видно, надо зайти сбоку. Всадить ей в рот и одновременно потрогать её между ног. Как будто поняла, что я хочу. Сама повернула голову и сама, не переставая себя ласкать, открыла свой жадный ротик. Член нырнул, нигде не задерживаясь, в глубокую, и как мне показалось, бездонную глотку. Умеет Надюха сосать. Умеет. Сама елозит головой по члену до самых яиц, издавая чмокающие звуки. Приятно. Незаметно показываю Анке большой палец, мол здорово, учись. Трогаю её по мягким скользким губкам, вместе с её руками. Наши руки соприкасаются, принося мне какое-то волнующее чувство. Здорово! Засовываю пальчик во влагалище. Ба! Да вместе с моим, лезут и её два. Лихо. В одном ритме с её пальчиками работаю своим. Наверное, скоро кончит. Как извивается.
Вытаскиваю член изо рта Надюхи, медленно вожу им по её лицу.
- Встань, дай я сяду, а ты спиной ко мне садись на него и ноги свои, потом поставишь мне на колени.
Это для Анки. Садится, пальчиками раздвигаю ей горячие складки, показывая Анке всю прелесть мамкиного влагалища. Надежда поддрачивая медленно вводит его в горячую, дырочку. Боже мой! Какая узкая, прямо как у девочки – целочки. Села полностью, даже член во что–то там внутри упёрся. Пальцем ласкаю за клитор. Своей мягкой задницей интенсивно, без остановок, и с лёгким стоном, насаживает себя на член. Так, темп убыстряется. Интересно, как это со стороны выглядит? Каков Надюхин вид? Что там Анка видит? Надежда по всем внешним признакам вот-вот кончит. Задираю её ноги кверху, это для остроты ощущений, не успеваю сделать и двух сильных толчков, как…
- М-м –м….
Кончила. Тело сразу как-то обмякло, повисло. А тугое, пульсирующее колечко её влагалища сжимает и разжимает мой член, не отпускает. Продолжаю ласкать её пальчиком, нежно перебирая клитор. Я то не кончил. Сейчас снова заведётся, не может быть, что бы всё. Зашевелилась, напряглась. И … снова начала на моём члене подмахивать. Это хорошо. Надо попробовать засунуть в попку, и поза подходящая, и Анка видит. Медленно снимаю её со своего члена и потихонечку вожу им по её попке.
- Ты хочешь туда? Дай я сама.
Медленно садится на член. Чувствую упругое колечко, обхватившее ствол. Всё он там, можно работать. Главное не забыть про Анку. Руками раздвигаю Надюхину лохматку. Пусть видит, куда попал мой шаловливый огурец. Сначала работала потихоньку, осторожно, а сейчас шпарит. Видать, Вовка хорошо её разработал. Смотри, без проблем получилось. И, главное, сама заправила. Вон как усердно работает. Надо её поставить раком, на