Мы живем вдвоем с мамой. Я учусь в 8-м классе. Я рослый 15 летний бездельник-двоешник с ветром в голове и с мечтами о красивой и крутой жизни после окончания школы. Не то что бы я бездарь, учителя считают меня способным и даже в чем-то талантливым, но при этом учиться мне лень. Мать не могла со мной ничего поделать и уже смирилась с этим, хотя иногда и задавала мне вопросы типа, чего тебе не хватает, чтобы учиться хорошо. Я и сам не знал этого до некоторого момента, который изменил мою жизнь.

Однажды мы разговорились по душам с одно моей одноклассницей, о жизни о учебе, о будущем. Я собираюсь поступать в престижный ВУЗ и учусь хорошо, сказала она, родители приняли для этого в свое время радикальные меры. Она была отличница, я мне стало интересно, как родителям удалось добиться таких выдающихся результатов. Ответ был прост, как апельсин, раньше ее просто регулярно пороли ремнем за двойки а потом и за тройки, пока сама не стала хорошо учиться. Я как будто совершил открытие. Вот чего мне действительно не хватает, понял я, сильной руки.

Две недели я размышлял об этом. Мысль о порке не давала мне покоя. С одной стороны хотелось радикальных перемен и новых эротических ощущений, с другой стороны мне было трудно представить себя лежащим на диване с голой попой перед мамой. Одна мысль об этом заставляла меня краснеть и в тоже время, стыдно признаться, сильно возбуждала меня. Но как это осуществить? Я знал, что мама сама не поднимет на меня руку. Остается только одно попросить ее самому (!!!). А это уже похоже на бред.

Наверное, это так бы и осталось в прожектах, но события развились дальше сами собой. Я получил очередную двойку по математике, а в этот день как раз было родительское собрание, где моя классная, преподаватель математики, отчитала маму за меня. Мама вернулась с собрания в расстроенных чувствах. И прямо с порога начала со мной очередную "душеспасительную" беседу на повышенных тонах. "Что тебе нужно, что бы ты хорошо учился?!" в очередной раз спросила она. "У тебя есть все, что имеют твои сверстники: компьютер, музыкальный центр, дорогой горный велосипед, модная одежда, я даю тебе деньги на всякие развлечения. Какого черта тебе не хватает?"

Если бы не повышенный тон нашего разговора, я наверное не решился бы сказать ей то что сказал. Но она меня завела меня, и у меня вырвалось: "Ты слишком мягка со мной, а мне не хватает сильной руки". "И что ты хочешь, что бы я сделала?" спросила она. "Выпори меня ремнем" сказал я, не веря, что я на это все-таки решился. Мама молча смотрела на меня минуты две, остолбенев. Мысль о том, что меня нужно выпороть посещала ее раньше, она ее высказывала, но инициативы от меня она явно не ждала. Сообразив, что такого шанса у нее может больше не быть, а тут есть возможность с одной стороны наказать меня за мое разгильдяйство, а с другой попробовать вправить мне мозги, а там глядишь и впрямь подействует, она сказала: "Хорошо, тогда неси ремень". У меня заложило уши, внутри живота похолодело, на нетвердых ногах я пошел в свою комнату и вынул из джинсов широкий и толстый кожаный ремень, дрожащими руками я дал его маме. Она молча взяла его в руки и сложила пополам.

Сердце билось у меня так громко и часто, что слышал его удары и боялся, что оно выпрыгнет. "Пойдем в твою комнату" сказала она тихо. Я обреченно поплелся в свою комнату, уже жалея о том, что затеял. Мама положила подушку посредине кровати и сказала: "Ложись животом на подушку". Она не сказала, что бы я разделся, но я сам снял шорты и зачем-то, автоматически снял майку. Я стоял перед своим местом для наказания в одних трусах, думая снимать их или нет. Мама этого не требовала. Страх постепенно уменьшился, возникло, какое-то новое странное ощущение пьянящего возбуждения смешанного с любопытством. Если меня будут пороть голышом, подумал я, тогда наказание будет полноценным. "Ну чего ты ждешь?" спросила мама. "Я хочу снять трусы" сказал я краснея и опустив резинку трусов вниз. Трусы соскользнули на пол. Я стоял голый перед мамой как в раннем детстве.

Было жутко стыдно, уши и щеки горели, член напрягся я прикрыл его руками. Но ни как не мог решиться лечь на кровать. "Ты хочешь, что бы я порола тебя без трусиков, по голой попе?! - уже заботливым тоном спросила мама,- Будет больно". Я лег на кровать. В этот момент зазвонил телефон. Мама положила ремень рядом со мной и пошла говорить по телефону, звонила какая-то ее подруга. А я лежал на кровати голой попой кверху в ожидании порки. Мама вернулась минуты через две, уже с твердым желанием выпороть меня как следует. Она села на кровать с лева от меня и положила левую руку мне на спину. Я услышал звон пряжки, от которого сердце забилось учащенно, мои ягодицы непроизвольно сокращались. Дальше был тихий свист и очень громкий шлепок ремня, и только потом ягодицы обожгло огнем.

Я дернулся всем телом от неожиданности и прежде чем успел сообразить, что началась порка, услышал еще один громкий шлепок и боль, от которой потемнело в глазах. Мама била очень часто и очень сильно. После пятого удара слезы сами потекли из глаз. Было ужасно больно. Я прикрыл попу правой рукой, но мама, убрала мою руку, крепко взяв меня за запястье свободной рукой, сделав меня, таким образом, совершенно беззащитным и практически неподвижным. Я не мог прикрыться левой рукой, так как слева сидела мама, плотно ко мне прижавшись, а мою правую руку она крепко держала, заломив ее за спину. Я ругал себя за то, что сам отправил себя на порку и просил маму остановиться, убеждая, что я все понял и уже исправился.

Говорил я это сквозь слезы и сопли, время от времени вскрикивая все громче. Но мама не останавливалась, продолжая хлестать меня по попе, по каждой половинке отдельно и по двум сразу. Я сжимал попу, но от этого было еще больней. Я уже рыдал в голос, как маленькая девочка и просил прощения умолял остановиться. Мама сделала небольшую паузу, чтобы отдышался я и чтобы отдохнуть самой. "Достаточно!" сказал я ей, решив что порка закончилась. "Не достаточно", сказала она. "Достаточно будет, когда у тебя вся попа будет синяя, что бы ты сидеть неделю и смог, ты слишком долго валял дурака и мотал мне нервы, так что получи полную порцию".

С этими словами она продолжила хлестать меня по уже битым перебитым ягодицам. Боль была ужасной я уже не рыдал, я кричал уткнувшись в одеяло. Сколько ударов я получил, не знаю наверное не меньше ста. Порка закончилась неожиданно, хотя мне казалось она не закончится никогда. Я ревел еще минут пять. Потом кое-как добрался до душа. Мама хотела поставить меня в угол, но потом передумала, решив, что я и так достаточно наказан. Я сел за уроки. "Сел" конечно - это громко сказано. Письменные задания пришлось делать стоя, а читать лежа. Мама пообещала пороть меня за каждую двойку, хотя о дальнейших порках мы вроде бы не договаривались. Я учился плохо еще какое-то время, потом мама еще раз выпорола меня, уже по своей инициативе, и я стал учиться лучше.

Что-то изменилось в ней и во мне после того наказания. Мама стала более решительная и строгая, она поняла, что дала слабинку в моем воспитании и начала наверстывать упущенное. Я получив хорошего пенделя, стал действительно учится лучше, по крайней мере без троек. Пороли меня еще несколько раз, у меня появился даже страх перед ремнем, а может это уважение к матери, которое было недостаточным, не знаю. По крайней мере, я ни о чем не жалею.