- Проходи, - ужин готов, - обычно говорила жена, когда он возвращался с работы
- Конечно, дорогая, иду. Сейчас только помою руки... - обычно отвечал он
И так всегда, изо дня в день. А затем...
Утро. Голос жены "вставай". Душ, почищенные зубы, затем бритье. Завтрак, чтобы чем-то набить ноющий живот. А потом на улицу, быстро покидав вещи, которые пригодятся на работе. Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница. Нет, ПЯТНИЦА. Потому что в этот день все оживало, выбивалось из графика. Это был день предвкушения. Предвкушения того, что наступит суббота и не будет бритья, а порой и душа, слов "вставай", быстрого поглощения еды и спешки при сборке вещей. Потому что он мог остаться дома и погрузиться в другой ритм жизни. Впрочем, такой же привычный и обыденный, и отличающийся от обычного графика лишь набором действий. В выходные можно было подольше поваляться на кровати. Порой приходилось ездить в магазины или пылесосить комнату. Но право же, разве могут такие мелочи омрачить в целом приятное времяпровождение вроде просмотра новых фильмов или игры на компьютере.
Как жаль, что сегодня был понедельник. Он так не любил их. Но уже со вторника мог вполне чувствовать себя в своей тарелке. Ведь минует этот день, затем среда, затем еще два дня, и один наскучивший график сменится другим. Порой и такое положение вещей можно было назвать разнообразием.
Он быстро нацепил на свое тело старые потертые джинсы, майку без рукавов, от которой так чесались подмышки (но искать другую было лень), затем кофту, куртку, ботинки и выскочил на улицу. Вот теперь он мог позволить себе никуда не спешить. Да и зачем? Разве что-то изменится от того, что он придет на работу на пятнадцать минут позже? Разве кто-то заметит отсутствие маленького муравья в гигантском, никогда не остававшемся без движения муравейнике? Пусть снег летел прямо в глаза, а ветер так и норовил ущипнуть побольнее своими холодными языками, он и в самом деле не любил быстро ходить. Вот станция метро, турникет, готовый скушать карточку на 10 поездок, вагон и толпа людей. Они всегда куда-то спешили, толкались, недовольно ворчали. Старушки клянчили место, а молодые люди делали вид, что спят или читают книги. Все как обычно. Он тоже был частью этой толпы. Ждал освободившегося места, толкался локтями, ворчал. А затем выходил на нужной остановке, и ехал в маршрутке. Потом показывал охраннику пропуск, приходил на рабочее место и начинал делать работу, не нужную, в сущности, ни одному живому существу.
Статьи, интервью, анонсы. Которые читают бездельники и молодые засранцы, не занятые учебой или работой. А затем он общался с этими засранцами и объяснял какие-то вещи про свою компанию. Он не любил общаться, и на свою компанию ему было в общем-то плевать. Но какое это имело значение? Компания платила, он делал вид, что усердно работает, жена вовремя получала от него деньги, и все были довольны. А доволен ли был он сам, он не знал. Как-то не задумывался об этом в последнее время. Раньше, да. Он хотел чего-то добиться, чего-то достичь. А потом все его мысли плавно переместились на два графика, которые сменяли друг друга в точно обозначенный срок.
Коллеги по работе наполняли комнату и пожимали ему руку. Он делал вид, что ужасно рад их видеть. А они делали вид, что ужасны рады видеть его. Обычный церемониал, ставший частью привычной и размеренной жизни. А затем он шел покурить. Потом снова писал анонсы, общался с клиентами и просто протирал на стуле штаны. Иногда он лазил в Интернет проверить почту и по пол-дня переписывался с друзьями. Затем снова курил, шел на обед, стараясь, чтобы никто из сослуживцев не составил ему компанию и не отвлекал пустыми разговорами. Потом он возвращался на рабочее место и работал строго по графику до 19...00, чтобы повторит свой утренний марафет - маршрутка - метро - дом.
Он знал, что придет домой и увидит жену, но перед этим обязательно услышит музыку за входной дверью. Его супруга очень любила громко включать музыку. Он даже догадывался, какую именно частоту услышит за стеной. Частота, как, впрочем, и все остальное, почти никогда не менялась. Затем он ел, курил, смотрел что-то по телевизору, обменивался с женой новостями и сплетнями, а потом, почистив яблоки и помыв посуду, шел спать, чтобы наутро проснуться и начать все сначала. Он даже знал, когда начнется следующее утро - ровно по расписанию - в 8...30, когда жена скажет "вставай", и он начнет собираться на работу.
Некоторые люди мечтают узнать свое будущее и обращаются к гадалкам. Он не понимал таких. Свое будущее он знал и сам. Он знал, когда будет есть, спать, смотреть телевизор, ехать в маршрутке. Он знал, какие слова скажет при прощании и встрече его жена. Он даже знал, когда они будут заниматься сексом. Словом, он знал вообще все и будущее мало интересовало его - оно было ему в общем-то безразлично. И правда, какая разница, что ждет его впереди, если впереди его ждет то же, что и сейчас. Конечно, можно сменить работу, квартиру, жену, - да все. Привычный график от этого, конечно, сломается, но ведь на его месте спустя совсем короткое время появится новый. Так зачем же что-то менять? И он не менял. Он не видел смысла ни в чем, да и не старался его найти. Даже к радости или к какому-нибудь горькому событию он относился так же буднично и спокойно. Казалось, что они тоже возникали в его жизни словно по расписанию.
Так было до тех пор, пока он однажды не зашел в магазин и не увидел ЕЕ. Трудно сказать, зачем он вообще зашел туда. В сущности, ему ничего не нужно было там покупать. Может, он увидел яркую рекламу или его привлек любопытный предмет на витрине. Впрочем, какая разница, ведь главное, что там была ОНА...
Изысканная одежда, полные очарования глаза, тонкие руки с длинными пальцами. Блестящие светлые волосы, так гладко ниспадающие на плечи. Идеальная фигура, с узкой талией и изящными бедрами. Он никогда не видел такой красоты и не понимал, почему люди ходят вокруг и ничего не замечают. Он разглядывал ее целую минуту, пока стыдливость не заставила его отвернуться и зашагать прочь. Право же было совсем не прилично пялиться на девушку столь продолжительное время. Но он твердо пообещал себе, что придет сюда вновь.
И действительно. На следующий день после работы он снова заглянул в этот магазин. Она стояла на том же самом месте и улыбалась. Ах, как хотелось надеяться, что она улыбается сейчас именно ему. Он не решался подойти и заговорить с ней, хотя более всего мечтал именно об этом. Проклиная свою трусость и малодушие, он мерил шагами магазин и пристально вглядывался в фигуру девушки, которая произвела на него такое впечатление. "Должно быть, она отличная хозяйка, - ни с того ни с сего подумал он. Наверное, она добрая и нежная. Ведь девушка с такой улыбкой просто не может быть другой. Какая она грациозная, какие у нее длинные и тонкие пальцы. Наверняка, она играет на пианино или на еще каком-нибудь музыкальном инструменте"...
Как же ему хотелось подойти к ней и заговорить. А если все сложится удачно, то, может, и признаться в любви. И в самом деле, почему бы и нет? Как иначе назвать то, что он к ней испытывает? Какая же она милая, какие у нее чудесные глаза... Он ходил взад и вперед, останавливаясь лишь на мгновение, чтобы получше разглядеть девушку. И только когда охранник, встревоженный его странным поведением, подошел и сделал ему замечание, он ушел. Вынужден был уйти, чтобы не привлекать внимания. Он нехотя брел к выходу, все еще наблюдая за девушкой. Как ему не хотелось уходить. Он бы с огромным удовольствием постоял здесь час или два. А, может, и целый день, до самого утра. Если бы не этот проклятый охранник, который буквально выставлял его вон. Но ничего, завтра он придет сюда снова, и уже не упустит своего шанса. Он непременно должен познакомиться с прекрасной незнакомкой. Кто знает, возможно, от этого зависит вся его жизнь.
Но печальная история вновь повторилась. На сей раз девушка выглядела еще обворожительнее, чем прежде. На ней была мини-юбка, ярко подчеркивающая красоту ее ног и полупрозрачная майка, практически не скрывающая очаровательного бюста. Он жадно глотал слюну и глядел на свои трясущиеся руки. Он был восхищен ею, но страх мешал ему сделать первый шаг. Он смотрел на нее и молил ,чтобы она заговорила с ним первая. Но она лишь стояла и мило улыбалась, а люди равнодушно шли рядом с ней и не обращали на ее первозданную красоту никакого внимания.
Через два дня он принял твердое решение, во что бы то ни стало подойти и представиться. Для смелости он выпил немного джина с тоником и это, кажется, придало некоторой веры в себя. Вечером, задержавшись на работе, он зашел в туалет и покрутился перед зеркалом. Причесался, оттер с ботинок пыль, чего не делал уже очень много времени, поправил рубашку. "Только бы понравится ей, только бы все удалось", - думал он и судорожно сглатывал слюну. А его руки между тем все так же дрожали, и чтобы сделать аккуратный пробор, ему приходилось прилагать немало усилий. Наконец, все было готово. Купив в метро цветы, он вошел в магазин и увидел, что на месте девушки стоит какой-то незнакомый мужчина. Он был высок ростом, и в своем черном пиджаке с белой бабочкой смотрелся весьма элегантно.
"Где же она, где"? - спрашивал он себя, обводя взглядом весь магазин. Он бегал от прилавка к прилавку, внимательно разглядывал продавцов, но ни один из них не был хоть сколько-нибудь похож на ее. ...Он снова пробежал от одного конца магазина к другому. Заглядывал под прилавки, обшаривал взглядом примерочные и даже попытался пробраться к служебному входу. Его очаровательной незнакомки не было нигде.
- Вы что-то потеряли? - обратилась к нему одна из продавщиц
- Нет... то есть да, - лепетал он заплетающимся языком. У вас здесь работала девушка. Такая высокая, симпатичная. С узкой талией и светлыми волосами. Может, вы знаете, где она? Мне она так нужна...
Он еще долго говорил какие-то слова, описывал приметы и дергал руками, думая, что нарисованные им образы смогут как-то помочь ему найти тот идеал, в который он до беспамятства влюбился.
- Вы знаете, - удивившись ответила продавщица, - здесь никогда не работало такой девушки. На том самом месте, на которое вы указываете, у нас стоял манекен. Но он устарел, и мы сдали его в утиль. Теперь на его месте у нас новая модель. Стильные пиджаки сейчас в моде. Спрос на них очень высок...
Манекен... Манекен... Рука непроизвольно разжалась, и букет с цветами рассыпался по мраморному полу. Он схватился за сердце и медленно побрел к выходу.
- Вам плохо? - крикнула продавщица. - Может, я чем-нибудь могу вам помочь?
- Нет, что вы... Я просто очень устал.
Он зашагал домой, а жестокий и бессердечный снег летел ему прямо в лицо. А он, как и всегда не обращал на это внимание и никуда не спешил. Подойдя к входной двери, он услышал громкую музыку и узнал знакомую частоту. Открыв дверь ключом и войдя внутрь, он снял ботинки и повесил куртку на вешалку.
- Проходи, - сказала жена, - ужин готов.
- Конечно, дорогая, иду. Сейчас только помою руки...